Джои Кроуфорд: "Данкан знаменит феноменальной карьерой, я – тем, что его удалил"

За свою почти 40-летнюю карьеру в НБА повесивший в этом сезоне свисток на гвоздь арбитр Джои Кроуфорд провёл 2 561 матч регулярного чемпионата и 344 поединка плей-офф, включая 50 финальных. Судейство было в его крови, поскольку отец Кроуфорда Шэг обслуживал встречи бейсбольного чемпионата, как и впоследствии его брат Джерри. Но большинство болельщиков помнят Джои в первую очередь за инцидент, в котором он удалил смеявшегося над ним Тима Данкана, а также за экстравагантную манеру фиксировать нарушения.

– Каково было вам проводить нынешний сезон, зная, что он станет последним в карьере?
– Меня переполняют эмоции при мыслях об этом. Примерно те же чувства я испытывал в 18 лет после окончания школы, когда сдал все экзамены и подумал: «Ух, ну и что же теперь делать?» Это оказалось не так легко, как я думал, особенно оглядываясь на все 39 лет моей работы. Я даже не мечтал добиться того, что мне удалось за эти годы. Это была великолепная карьера. В прошлом году я получил травму колена и, пожалуй, должен был закончить с судейством. Но я восстановился, вернулся в строй и обслуживал весь плей-офф, включая финальную серию. И на этом стоило поставить точку, но я не смог. Мой последний матч состоялся 5 ноября в Кливленде. И я, наверное, больше беспокоился о колене, чем следил за игрой. А потом колено заклинило, так что я не мог его согнуть.

– И вы решили не возвращаться на паркет…
– Честно говоря, я не хотел стать посмешищем и передвигаться по площадке, волоча за собой ногу. Ко мне в раздевалку пришли генменеджер «Кавальерс» Дэвид Гриффин и форвард Ричард Джефферсон. Последний был со своим ребёнком. Этот момент навсегда врезался в мою память. Ричард спросил «Вы уже не сможете судить?». Я ответил, что скорее всего нет. Он сказал «Я так и подумал, когда вы уходили с паркета. Просто хочу сказать, что вы были частью моей карьеры в НБА». Его слова меня поразили и тронули до глубины души. Игроки и тренеры говорят, что нас ненавидят за спорные свистки. Они кричат на нас и постоянно вступают в перепалки. Но всё это лишь часть игры, а после неё они подходят и говорят, насколько ценят наш труд.

– Какие из обслуживавшихся вами поединков являются вашими любимыми?
– За последний 31 год в НБА всего пять финалов завершились в седьмом матче. Я судил три из этих решающих встреч и горжусь этим. Ведь у меня была даже не одна такая игра, а целых три. Это было в сериях «Хьюстон» – «Нью-Йорк» в 1994 году, «Детройт» – «Сан-Антонио» в 2005-м и «Бостон» – «Лейкерс» в 2010-м. А впервые я обслуживал финал ещё в 1986 году, когда встречались «Хьюстоном» с «Бостоном». Я тогда был до смерти напуган. У меня появился пот в тех местах, где я даже не думал, что можно вспотеть. Меня преследовало желание куда-нибудь сбежать. Всё было как в тумане. Помню, что я дал технический тренеру «Рокетс» Биллу Фитчу, и он был очень зол на меня.

– Арбитры говорят, что не помнят свои лучшие решения, но не могут забыть худшие ошибки. Есть ли у вас самая значительная?
– Есть ситуации, о решениях в которых я жалею. И больше всего, пожалуй, о том удалении Тима Данкана. У меня было множество перепалок с игроками и тренерами, после которых, вернувшись в отель, я говорил себе «Почему я сказал ему это? Зачем я это сделал? Это было очень глупо!». Такие случаи остались на моей совести. Но в последние 9-10 лет подобное со мной практически не происходило, потому что я не давал волю эмоциям. Поработав со спортивным психологом, я отдавал себе отчёт, когда выхожу из себя и старался этого не повторять. И даже подобное случалось, то сразу же извинялся. Тот случай с Данканом в 2007 году имел для меня тяжёлые и неприятные последствия. Но я извлёк из него урок. Мне повезло, что Дэвид Стерн разрешил мне вернуться к работе, и я смог снова судить. Я старался найти положительные моменты в той ситуации. Но это было непросто из-за огромного количество негатива, выплеснувшегося тогда.

– Что бы вы сказали Данкану, если бы решили сейчас поговорить по душам о том инциденте?
– Побеседую с ним завтра. Раньше я не пытался обсудить с ним то происшествие, и он тоже не проявлял такой инициативы. Что бы я сказал ему? Отличный вопрос. Сказал бы, что мне это обошлось дороже, если сравнивать в процентах от наших зарплат. Хотя нет. Если бы мы решили выяснить всё раз и навсегда за кружкой пива, то я бы сказал «Я сделал ошибку». На самом деле меня везде и всегда спрашивают о Тиме Данкане. Ведь он знаменит своей феноменальной карьерой. А я не знаю, чем знаменит я. Судя по всему, именно тем, что удалил Данкана. И что с этим поделать? Это часть моей карьеры. У меня нет зла на него. Просто так произошло.

– В чём вам наиболее помог спортивный психолог?
– Он предложил мне полезные упражнения, как не выходить из себя. Моя проблема заключалась в излишней эмоциональности, причём это заложено во мне на генетическом уровне. С отцом случалось то же самое. В моём доме говорили только о судействе. Я нечасто беседовал с отцом, но если это происходило, то темой было само судейство и отношение к нему. И это отношение было агрессивным. Отец однажды чуть не подрался с менеджером «Джайантс» за стадионом после матча. Я спросил, почему он сделал это сделал. И он ответил, что ненавидит его до сих пор и готов подраться снова. А ведь отцу было уже за 80. Но он ко всему относился агрессивно. Поэтому и у меня был такой же подход, когда я начал судить в 18 лет. И когда я пришёл в НБА, то ничего не изменилось. Но это было неправильно.

– У вас своеобразная манера жестикуляции при фиксации нарушений правил. Она иногда становится предметом обсуждений в социальных сетях. Вы понимаете, что подчас добавляете что-то своё в стандартные движения, и почему так происходит?
– Я припоминаю случай с Крисом Дюхоном, после которого я стал звездой соцсетей. Тогда я просто ошибся. Я зафиксировал блок-шот, хотя там был очевидный фол в нападении. Надо было что-то делать, чтобы исправить ситуацию, и я решил попробовать «Ба-бум!». Я исполнял его вплоть до центральной линии и, возможно, воспользовался бы этим приёмом снова. Но мне позвонили из офиса НБА и сказали «Джо, больше так не делай». В прошлом году я падал во время матчей из-за травмы колена. А в соцсетях из этого сделали ролик, где меня как будто подстрелил снайпер. Это была какая-то истерия. Неужели можно было подумать, что я падал намеренно?

– А что произошло, когда вы мешали пробивать штрафные?
– Такое со мной было пару раз, и на то были причины. Меня учили, что я должен чётко понимать всё, отображаемое на табло. Я должен точно знать, где происходят замены, какой счёт, сколько командных фолов у соперников, сколько времени осталось до конца четверти и на владение. Тогда я посмотрел на табло и увидел, что количество командных фолов не соответствует действительности. Меня учили, что я не должен давать тренерам повода для возмущения. Чтобы они не объяснили лишний фол тем, что были введены в заблуждение числами на табло. Поэтому я помешал выполнить штрафной, хотя и не должен был этого делать. Я остановил Кевина Дюранта, и он потом не забил. К чести форварда «ОКС», он не стал высказывать мне претензий, хотя сейчас так бы поступили многие.

– Вы когда-нибудь получали наслаждения от какого-то красивого эпизода или всей игры, которую вам приходилось обслуживать?
– Я жалею о том, что из-за своей работы я не мог наслаждаться баскетболом вокруг меня. Так я не смог получить удовольствие от ключевого броска Рэя Аллена в шестом матче финальной серии 2013 года «Майами» – «Сан-Антонио». Возможно, у меня получится через несколько лет. Но даже сейчас, если я посмотрю видеозапись, то буду оценивать ситуацию с точки зрения арбитра, а не болельщика.

– А чем памятен тот бросок?
– После того, как Аллен попал и возникли сомнения, не заступил ли он за трёхочковую дугу, мой партнёр Дьюк Кэллэхэн захотел посмотреть повтор. Я спросил зачем, а он ответил, что это слишком важный момент. В итоге, пока мы смотрели повтор, на площадку вышел Тим Данкан. А игроки не имеют права выходить на замену во время просмотра повторов. Хорошо ещё, что Данкан не забил после этого. Это было бы вообще ужасно. Но нас и так оштрафовали, а я сказал Дьюку, что он должен заплатить за меня.

– Вы работали в золотую эру НБА. Начиная с Бёрда и Мэджика, во времена Джордана и до наших дней. Каково это было?
– Карим Абдул-Джаббар, Хаким Оладжьювон, Карл Мэлоун… об этих парнях всегда забывают. Мне очень повезло, хотя я и не мог получать настоящее удовольствие от их игры из-за своей профессии. Судья должен жёстко держать игроков в рамках правил, а это иногда нелегко. Я наслаждался их характером, но не наслаждался баскетболом. А ещё мне нравилось, как бывший тренер «Юты» Джерри Слоун называл меня нехорошим человеком. Это было так забавно. Я даже инструктировал молодых арбитров, что если они дадут технический Слоуну, то обязательно услышат в ответ «Ах ты сукин сын». Поэтому, выписав ему первый «технарь», надо уходить подальше, иначе обязательно придётся сразу же давать и второй.