Родман – не просто фрик: он гораздо круче, чем вы думаете

Нет, не только из-за постели с Мадонной.

Какую позицию занимает Деннис Родман в истории НБА?

69.

Шутка – идеальный способ уйти от вопроса, ответ на который никто не знает.

Летом 95-го «Чикаго» умудрился удивить самого Родмана. Команде действительно был нужен четвертый номер, но даже сами руководители совершенно не ожидали, что могут всерьез задуматься о привлечении того, кого их генменеджер Джерри Краузе всегда называл человеком не нашего карасса.

В списке Фила Джексона Родман значился последним (первым – Деррик Коулмен). И личное неприятие со стороны Джордана и Пиппена еще с детройтских времен казалось не самым значительным из всех его минусов.

К 95-му мировоззрение Родмана окончательно трансформировалось в затягивающую воронку бесконечных противоречий, в которых он сам уже не пытался разобраться, а только плавал стилем баттерфляй.

Он был на грани банкротства и декларировал отчаянную любовь к дочке. Но продолжал раздавать деньги бездомным, просаживал сотни тысяч долларов в Лас-Вегасе и забывал выплачивать алименты.

Он презирал всяческую публичность и хотел оставаться в тени. Но одновременно в разговорах с Чаком Дэйли страдал из-за того, что его – лучшего, сцука, защитника НБА – никто не знает.

Он зачастую переносил на площадку личные обиды и показательно мстил тем, кто его раздражал, ну, например, Джону Стоктону. Но при этом не принимал за это ответственность, оправдывая все тем, что это произошло в игре.  

Он первым в НБА начал нанимать профессиональных охранников, которые делали так, чтобы его походы по барам обходились без проблем. Но всегда ненавидел Дэвида Стерна за то, что тот пытался убедить его понизить градус безумия.

Он хватался за любую попытку заработать и в начале 90-х, до того как стал самым узнаваемым игроком НБА после Джордана, рекламировал телефон психологической помощи. Но активно выступал против любых попыток маркетологов НБА сделать лигу привлекательнее, воюя с неправильными награждениями, белыми парнями и положительными образами.

Он много рассуждал об альтруизме и «сердцах тигров», главных качествах чемпионского «Детройта». Но одновременно набивал себе статистику подборов, игнорировал задания тренера и забывал о защите, чтобы преумножить свою славу подбирающего.

Он пережил главный момент в своей жизни – ночь, когда собирался застрелиться, но понял, что это было бы глупо – и после этого пришел к мысли, что отныне будет делать только то, что ему хочется. Но в итоге его борьба за собственную свободу свелась к нелепым попыткам продавить дисциплину Грегга Поповича– Родман приезжал на тренировку заранее, но сидел в машине по полчаса, чтобы показательно опоздать.

Типичная для него история звучит анекдотично, но повторялась слишком много раз: сначала Родман долго рассуждает с журналистами о том, что деньги зло, что он готов играть/выступать/присутствовать за бесплатно и призывает к этому остальных, но потом ведет долгие переговоры с клубом/организаторами чего бы то ни было о контракте на 10 миллионов.

Грегг Попович устал от этой повторяющейся шизофрении. «Сперс» мечтали поскорее избавиться от такого чуда и в итоге за парня, который только что провел лучший сезон в истории по проценту подборов (и одновременно по проценту подборов и в защите, и в нападении), радостно утащили самого Уилла Пердью.

Предшествовали обмену три очень странные встречи.

Первая прошла дома у Джерри Краузе. Родман промолчал весь вечер, а когда Фил Джексон попросил его поговорить наедине, проявил интерес лишь к сумме будущего контракта.

Вторая состоялась в музее индейской культуры Berto Center, тренировочного комплекса «Чикаго».

Фил Джексон спросил его о нарушении дисциплины. Родман сказал, что все началось из-за неадекватной реакции журналистов на то, что он привел Мадонну в раздевалку «Сперс».

Фил Джексон спросил его про набивании статистики. Родман ответил, что дело в Дэвиде Робинсоне, который, выходя из дома,  забывает яйца в холодильнике, и вообще боится Хакима Оладжувона.

Фил Джексон спросил, сможет ли он понять треугольное нападение. Родман заявил, что уже во всем разобрался – нужно только давать мяч Джордану.

Потом Родман изучал экспонаты музея и показал Джексону свое индейское ожерелье. Они просидели там очень долго в полной тишине, после чего тренер ощутил «связь сердец» и окончательно решился на эксперимент.

Третья имела место вновь дома у Джерри Краузе. На этот раз туда пришли еще Пиппен и Джордан, но не делали ни малейших попыток заговорить с потенциальным новичком. К тому подошел Джексон и попросил извиниться перед ними. Родман не понял: за что извиняться, ведь все, что случилось, произошло во время игры. Джексон попросил: ну, просто извинись ради меня. Родман извинился.

Очень долго все это представлялось дикостью.

«Чикаго» собирал состав под последние годы Джордана и не мог рисковать. Вместо этого они связались с парнем, который только что убил собственную команду с действующим MVP в плей-офф и был дисквалифицирован клубом на решающий 5-й матч серии с «Рокетс». С парнем, который собирал фолы, штрафы, дисквалификации, конфликты с судьями, соперниками и партнерами. С парнем, который открыто проклинал ненужную дисциплину тренера Поповича и сомнительную рабочую этику Робинсона. И сам Родман не помогал ситуации – свое первое удаление за «Чикаго» он заработал еще во время предсезонки.

Было непонятно, ради чего Джексон шел на то, чего тренеры не только никогда не делают – на то, что может потопить вообще все. С самого начала стал подстраиваться под бузотера, закрывать глаза на нарушения режима и откровенное хулиганство, защищать его в тех ситуациях, когда вроде бы защищать не следует (вроде того случая, когда Родман разом оскорбил всех мормонов), организовывать ему отпускные вылазки в Лас-Вегас во время сезона. Из-за Родмана он даже отказался от своей привычки расхаживать по боковой и размахивать блокнотом, так как видел, что его нервозность передается подопечному.

Родман формально обладал лишь одним умением (подбирать) и отказывался делать что-либо еще. Да и его единственное достоинство было частично скомпрометировано: слишком многие из коллег указывали на то, что он искусственно создает себе цифры.

Джексон увидел больше.

Он стал великим тренером благодаря тому, что обуздал Джордана и Кобе.

И величайшим тренером в истории лиги благодаря тому, что почувствовал необходимость подстраиваться под Денниса Родмана.

Считается, что «Бэд Бойз» сумели выиграть чемпионат лишь после того, как заменили Эдриана Дэнтли, эгоистичного, требующего мяч в пост бомбардира, на друга Айзейи Томаса Марка Агуайре. Эта версия возникла из-за того, что Дэнтли всегда обвинял Томаса в интриганстве и пытался свести с ним счеты.

На самом деле, «Бэд Бойз» сумели выиграть чемпионат, когда смогли оставлять на ключевых отрезках матчей подросшего Родмана (при Дэнтли это было невозможно, так как он не хотел отказываться от звездной роли). Он был их лучшим защитником и одинаково уверенно чувствовал себя против Джордана, Берда, Мэджика Джонсона и Кевина Макхэйла. Он боготворил Томаса и считал Дэйли своим настоящим отцом, а потому безропотно повиновался любому их указанию и ничего не требовал взамен. Он никогда не рефлексировал по поводу моральных аспектов – пустить в ход локти, уронить кого-то на паркет с высоты полутора метров, ввязаться в потасовку. Родмана отличали две вещи. Во-первых, он играл так, как будто не то что не чувствует боли – он специально ищет боль на площадке. Во-вторых, его сумасшедшая энергия никогда не кончалась и зачастую перехлестывала за линию – как-то он вылетел за мячом в не требующем геройства моменте и оставил некую даму без зубов и с покалеченной ногой (клубу это обошлось в 60 тысяч), а в другой раз вырубил репортера.

В «Детройте» Родман был третьим игроком по важности после Айзейи Томаса и Джо Дюмарса. В той очень глубокой, очень ровной команде его узкая специализация еще не прослеживалась (его результативность тогда оставалась на рубеже 10 очков и легко могла уйти в 15-20 где-то в другом месте), а визуальная ущербность виделась следствием тревожной биографии.

Родман пришел в НБА только в 25 лет. Хотя казалось, что «Пистонс» принимают 16-летнего, готового выполнять любые требования, стесняющегося своей неуклюжести, наивно верящего в существование идеальной баскетбольной семьи. 

К 25 он многое успел.

Поработал в дилерском центре. Его выгнали после того, как он взял машину, чтобы покататься.

Поработал уборщиком в аэропорту и привыкал к мысли, что будет заниматься чем-то подобным всю жизнь.

Украл 50 пар часов из ювелирного магазина и был арестован.

Какое-то время жил в положении бездомного.

Оказался в Оклахоме, где нашел приют в семье белых фермеров и ухаживал за скотом.

Резко вырос и решил вернуться в баскетбол.

В «Детройте» он нашел все, чего ему не хватало по жизни – ощущение дома, авторитеты, ориентиры, траекторию развития. Айзейя Томас быстро привык к тому, что начал называть Родмана «гением»: слишком уж бросались в глаза его уникальная сила, выносливость, поразительный атлетизм. Но Чак Дэйли очень много с ним возился и воспользовался тем, что ему смотрят в рот и ловят каждое слово, для того, чтобы научить правильному командному баскетболу. Родман удивлял всех тем, что забирал мяч под чужим кольцом, но не бросал, а возвращался с ведением на середину площадки, где торжественно передавал добытое Томасу. В «Пистонс» он научился и классическим выверенным передачам, и отточил штрафной бросок (распространялось это исключительно на тренировки), и научился полностью распознавать свои недостатки и свое влияние на игру.

В «Пистонс» он обрел место в команде и в мире: его первое признание (приз лучшему защитнику) завершилось просто оскаровскими слезами и очень хорошо показало, что для него все это что угодно, но только не игра. Каждый значимый момент на площадке оборачивался экстазом: так, он разрыдался, и когда в 90-м в самой концовке игры успел подстроиться под Оладжувона и помешать ему поставить сверху, и когда побил рекорд по подборам Боба Ланира.

Затем, когда крышу снесло, Родман пошел дальше, чем показывал ему мастер Дэйли: он демонстративно перестал смотреть на кольцо и полностью эволюционировал в человека подбирающего. Как говорил Чарльз Баркли, чтобы «читерить статистику», но, на самом деле, не совсем так.

В «Чикаго» окончательно выяснилось, что «гений» Родмана не только в уникальной генетике и не менее уникальной жизненной истории.

Его лучший друг в «Буллс» – помощник Джексона Текс Уинтер. Бывший пилот и гениальный теоретик баскетбола проводил часы с расписным фриком с серьгой в носу, осматривая матч за матчем и выделяя тенденции в бросках – наблюдая, куда чаще  попадает мяч, посланный тем или иным игроком, куда следует отскок, как на бросок влияет усталость. Они постоянно рассуждали об углах отскока, об особенностях траекторий, о том, насколько жестко отскакивает мяч в разных случаях.

Родман обладал уникальными способностями: серийной прыгучестью, неуемной энергией, умением как бы просачиваться сквозь соперника за счет того, что он подлаживался под отскок уже в прыжке, а не просто выпрыгивал вертикально вверх, сверхъестественной цепкостью, очень быстрым прыжком, размерами, которые помогали скрывать не самые честные приемы…

А еще он превратил подбор в искусство задолго до появления продвинутой статистики и современных технологий.   

«Смотрите на броски Шака. Обычно центровые бросают так, что следует длинный отскок на противоположную сторону. Но у Шака мяч летит по плоской траектории, так что обычно он опускается с той же стороны и быстро. И обратите внимание на кого-нибудь вроде Стива Керра. У него очень высокая траектория, и поэтому отскок либо пойдет вверх, либо на противоположную сторону. В любом случае их нужно ждать близко от щита.

Конечно, знать бросающих – недостаточно. Нужно смотреть за полетом мяча. Большинство игроков видят, что следует бросок, и тут же поворачиваются к щиту и ждут, когда мяч свалится вниз. Я же смотрю за полетом и делаю коррективы в зависимости от этого. Например, большинство бросков Майка отскакивают вправо от щита, не важно, откуда он бросает, но я не считаю, что нужно в это безоговорочно верить. Я слежу за полетом и могу определить, не отклонился ли он влево или не пошел ли по более низкой траектории, а потом оказываюсь там, где должен.

Люди думают, что я просто так беру этот гребаный мяч, потому что даже не удосуживаются посмотреть на то, что я делаю. Чтобы брать подбор, не нужно быть семи пядей во лбу, но здесь надо уметь побольше, чем просто подпрыгнуть выше другого парня».

Уже давно не нужно доказывать, что Родман – лучший подбирающий в истории баскетбола. Продвинутая статистика прекрасно демонстрирует не только его превосходство даже над мифологическими фигурами Чемберлена-Расселла, но и помогает в полной мере понять его исключительность даже среди лучших в этом деле: у всех великих подбирающих обязательно присутствует крен в сторону своего или чужого щита, у Родмана этого нет. При росте в 2,01 он умудрялся доминировать над семифутерами на обеих сторонах. И интеллект здесь играл не последнюю роль – неслучайно тот же Уинтер отмечал, что никто не понимал суть «треугольного нападения», одной из самых сложных атакующих систем, быстрее, чем это сделал Родман.

Правда, даже это не слишком помогает определить его историческую позицию: сложно адекватно оценить подборы в соотношении с другими ключевыми компонентами, уяснить, насколько Родман все же искусственно добывал все эти цифры (и почему это не шло в ущерб его командам), и вообще измерить его вклад в конечный результат.

Деннис Родман пять раз становился чемпионом НБА. Он сыграл в десяти командах, одержавших больше 50 побед, и пяти командах с более 60 победами за сезон. Он пропустил плей-офф лишь раз в карьере (в составе «Пистонс»-1993, одержавших лишь 40 побед). Начиная с его первого года в лиге и заканчивая последним в «Чикаго» команды Родмана выдали 574 победы при 298 поражениях в регулярке (65,8%) и 118 побед при 54 поражениях в матчах на вылет. Для сравнения: процент побед команд Мэджика Джонсона в регулярном чемпионате составляет 71,7%, Данкана – 71,%, Берда – 70,9%, Расселла – 70,5%, Орри – 68,7%, Робинсона и Карима – 68,1%, Шака – 66,4%, Джордана – 65%, Уилта – 64,4%, Уэста – 61%. Более того, продвинутая статистика, созданная на основе пропущенных им матчей (а их из-за разных дисквалификаций их у него было много), говорит о том, что его элитные чемпионские команды без него выглядели гораздо хуже, причем хуже в атаке. И эти же данные провоцируют «гиков» на сумасшедшую, но абсолютно серьезную дискуссию о том, что продуктивность Родмана и его значимость вообще не имеет равных. И да, что Родман (перехожу на драматический шепот) полезнее Джордана (перекрестился три раза).

Самым прямым образом Родман оказался противопоставлен Джордану в конце сезона-95/96.

Родман влился в «Буллс» так, как не ожидал даже Фил Джексон: оказалось, что в «Чикаго» к нему не только вернулись его оборонительная цепкость и радость встречи с самыми увесистыми персонажами лиги, но обнаружилась готовность успешно противостоять кому-то вроде Шакила О’Нила. «Чикаго» формально был первым, кто перешел на «маленькую пятерку» без центровых – с Родманом они смогли играть быстрее, но оставались так же неуступчивы на своей половине. И даже вел он себя относительно прилично: за весь сезон позволил себе лишь раз перейти черту, когда боднул судью и получил шестиматчевую дисквалификацию.

И к финалу был уже незаменимым.

Серия с «Соникс» – одна из худших в истории «Чикаго» Джордана (и вообще баскетбола) с точки зрения эффективности. По показателю True Shooting «Сиэтл» был лучше: 55% против 51% у «Буллс», а все лидеры «Чикаго» значительно уступили визави.

«Чикаго» вырвал победу благодаря большему числу владений. То есть меньшему числу потерь (12,7% против 16,5%) и преимуществу на щитах (52,4% против 47,6%).

Это не просто те сферы, где Родман задавал тон в своей команде (у него 23,9% подборов, то есть почти половина всех собранных командой). Форвард был слишком заметен в каждом победном матче и на протяжении всей серии получал напутствия на приз MVP финала и от своих товарищей, и от соперников.

В первой игре Родман убрал с площадки Бриковски, выдал 13 подборов и вынудил Кемпа получить несколько фолов в нападении и вылететь в четвертой четверти. На решающем отрезке игру решили Кукоч и Рон Харпер. У Джордана оказалось 28 очков (50% с игры) и 7 подборов.

Во второй Родман установил рекорд финалов. Он набрал 20 подборов, из которых 11 были сделаны под чужим щитом. У Джордана – 29 очков (только 41% с игры, 6 подборов, 8 передач), но во второй половине в большинство ключевых моментов отметился именно форвард – добил много промахов, и выхватывал все под чужим щитом.

Третья стала лучшей в серии для Джордана: 36 очков (48% с игры), 5 передач, 3 подбора. Родман к 10 подборам и 5 очкам добавил еще одно удаление Бриковски.

Затем «Буллс» подсели: Харпер вылетел из-за травмы, на Джордана бросили Гэри Пэйтона.

И победу в серии они обеспечили себе в шестом матче. Нечеловеческие усилия Родмана опять же смотрелись гораздо показательнее всего остального: у него 19 подборов (30% подборов в нападении – столько же, сколько у всех «Соникс»), 5 передач, 9 очков и слишком много запоминающихся моментов на ключевых отрезках. У Джордана – 22 очка (27% с игры), 9 подборов и 7 передач. 

Это была классическая серия для Родмана, серия, в которой он доказал, что можно доминировать и без забитых мячей. После поражений игроки «Соникс» гораздо больше говорили о нем, чем о ком-либо из его соперников. И именно потому, что форвард производил более угрожающее впечатление – молодая атлетичная команда с Шоном Кемпом во главе никак не могла отогнать от щита 35-летнего номинально легкого форварда. Присутствие Родмана приводило к тому, что даже промахи его команды оказывали деморализующее воздействие на «Соникс». Пролезая между двумя соперниками, вылетая из-за их спин, зацепляя мяч лишь кончиками пальцев, он отнимал у них не только отскоки, но и высасывал уверенность в себе, преобразовывал вроде бы складывающиеся в их пользы игры в беспросветность морального изнасилования.

Сам Родман сказал, что никогда не рассчитывал получить за тот финал статуэтку, потому что «Майкл заберет награду в любом случае».

Но вопрос о том, кто должен был стать тогда MVP, не стоит считать праздным исключительно по одной причине: та серия – наилучшая иллюстрация влияния Родмана, в частности, и той значимости подборов/защиты для оценки баскетбола, которые он символизирует своей игрой. Его величие как минимум в том, что он заставил задуматься о сопоставлении ценности факторов, определяющих баскетбол, и породил сомнение в том, что набор очков остается первостатейным элементом.

Стив Керр, уже в качестве главного тренера «Голден Стэйт», уроки своей игровой карьеры никогда не забывает, всегда подчеркивая: «Если у нас будет столько же владений, сколько у соперника, мы совершенно точно победим, это особенность нашего нападения». Атака в конечном счете упирается в модель нападения и талант исполнителей, а настоящая борьба за победу идет не в соревновании бомбардиров, а в том, кто меньше допустит потерь и агрессивнее будет выглядеть под щитом.

Родман в среднем за карьеру набирал 7,3 очка за матч и боялся бросать штрафные. Но то, что он входит в число самых влиятельных игроков в истории НБА, вряд ли можно считать лишь стечением обстоятельств. Все последние годы в НБА мятежный форвард занимался тем, что пытался сломать систему – бросал вызов Дэвиду Стерну, наблюдал за тем, насколько под его эпикурейские вакханалии прогнуться «Буллс», все больше и больше обнажал распирающий его эпатаж. В конечном счете он сломал еще и «систему оценивания баскетбола»: он был ограниченным, помешанным на узкой специализации, вроде бы вредным для атаки и вредным в принципе из-за всех своих заскоков, но почему-то с точки зрения беспристрастных цифр позитивно влиял на команду на обеих сторонах и заслужил славу одного из самых ярких победителей в игре.

Его разноцветные прически на фоне той черно-белой лиги – это еще полбеды. Проблема в том, что его историческая позиция не менее экстравагантна.

Статистика приводится на основе исследования о Родмане Skeptical Sports Analysis