"Фол-то свистеть собираешься? Это же я, Майкл Джордан!": Тим Донахи – об отношениях судей НБА и звездных игроков

Баскетбол – игра личностей. Сегодня, как никогда прежде, образ игры построен вокруг именитых и богатых звезд, которые стоят особняком в эфире спортивного телевидения и силой своего имени снова и снова заполняют трибуны баскетбольных арен. Не менее важно, что ходячие вывески повышают интерес публики к трансляциям матчей и повышают их рейтинги, приносят лиге много денег и спонсорских контрактов. Короче говоря, не дают опустеть заветному сундучку с сокровищами такого спортивного предприятия как Национальная Баскетбольная Ассоциация.

Несмотря на то, что ключевые аспекты игры значительно расширились и теперь заключаются не только в бросках и подборах, но и финансовых отчетах и графиках ожидаемых доходов, все равно НБА – это, в первую очередь, уникальный баскетбольный продукт. Сердце лиги – талантливые игроки, которые совершают на площадке невероятные вещи и своими действиями заставляют фанатов по всей стране хвататься за головы и просить добавки. Имена этих игроков известны в каждом доме в Америке порой даже лучше, нежели названия топовых мировых брендов. «Найк», «Ролекс» или «Порше»? Скорее Коби, Леброн и Шак!

Все мы стали свидетелями акробатических этюдов в исполнении Майкла Джордана, несгибаемой целеустремленности Аллена Айверсона и физического превосходства Шакила О’Нила. Мимо нас не прошли также фокусы с переодеваниями Денниса Родмана и по-варварски жестокие повадки Рона Артеста. Телевидение принесло все эти эпизоды прямо к нам в дом во всех их красе.

Но у игры есть и другая сторона. Об ее существовании в курсе совсем немногие и эта сторона медали испещрена махинациями, угрозами и личными отношениями, а также полна матами и шутками. Только максимально приближенный к игре человек видел истинное лицо профессионального баскетбола. С этими скелетами в шкафу знакомы только те, кто в поте лица топчет паркет по ходу игр НБА. Только они знают, что происходит в НБА помимо бросков и подборов. Я своими глазами 13 лет наблюдал за реалиями профессионального баскетбола. И речь отнюдь не о сверхдальних трехочковых или головокружительных данках. Нет, речь о тех событиях, которые происходят внутри игры и о которых сторонний наблюдатель даже не подозревает. Эти события зачастую влияют на результаты матчей. Я называю их «игрой в игре».

Ведь в игре принимают участия не только игроки, но и тренеры, владельцы, судьи, представители Ассоциации, комментаторы и даже некоторые фанаты. Разумеется, игроки занимают центральное положение в этой иерархии. Наблюдать и общаться со многими из них было очень волнительно и приятно особенно по ходу первых лет в лиге. Самой собой, что находились и придурки, которые были занозой в заднице и могли превратить любую игру в настоящий кошмар, но этакие персонажи являются частью игры на любом уровне.

В НБА каждая игра похожа на коктейль из волнительного предвосхищения, радостного возбуждения, конфликта и катарсиса. И барменами, которые способны замешать такой чудесный коктейль, работает очень ограниченная группа здоровенных и невероятно одаренных природой эгоманьяков, также известных как «игроки НБА».

И мне повезло видеть их игру вживую ближе, чем кому бы то ни было.

***

Впервые я услышал о Коби Брайанте еще когда он играл за команду школы в городе Ардмор, штат Пенсильвания, что в 20 минутах от моего родного города – Хэйвертауна. К тому времени я несколько лет обслуживал матчи НБА и об этом феноменальном молодом игроке уже начали ходить слухи. Я был заинтригован и поехал взглянуть на это молодое дарование на финальный матч чемпионата штата Пенсильвания. Ту игру можно было назвать «Шоу Коби». Никаких комбинаций, никакой позиционной игры. Игроки просто отдавали мяч Коби и отходили в сторону. Разумеется, его команда выиграла матч, и никто не удивился, когда этот юный талант перебрался в НБА.

Лично я впервые встретил Коби на Летней Про Лиге в Лос-Анджелесе. Я представился, сказал, что я родом из Хэйвертауна и пожелал ему удачи в грядущем сезоне. Мы пару минут поболтали о том о сем, и он поблагодарил меня за мои теплые слова. Мне он понравился. Тогда он был молодым талантливым парнем, впереди у которого было исключительно светлое будущее.

В следующий раз я пересекся с ним уже на матче НБА. Он вовсю набирал обороты в роли восходящей звезды «Лейкерс», а я был младшим судьей в лиге. Звездный статус Коби рос не по дням, а по часам. Соответственно этому учащались и его жалобы судьям и нытье. Коби хотел, чтобы на нем свистели фол всегда, когда он шел под кольцо. На пути в трехсекундную зону он как можно громче кричал, чтобы вынудить судью свистнуть нарушение на нем. Иногда эта тактика срабатывала. Такие решения сильно зависят от опыта судьи.

Майкл Джордан тоже хотел, чтобы на нем свистели побольше фолов, но он почти никогда не говорил об этом и вообще редко подавал голос. Он предпочитал не давать знать о нарушении вербально, а только смотрел укоризненно на судью с немым вопросом: «Фол-то свистеть собираешься? Это же я, Майкл Джордан». Коби одними взглядами не ограничивался. Он постоянно мозолил судьям глаза и присаживался им на уши при первой возможности.

Он частенько во время исполнения кем-то другим штрафных подходил к судье и заводил свою обычную шарманку: «Ну как же так, мужик, а? Ты пропустил фол в предыдущем моменте, ты должен мне фол. Пропустил один раз, не пропусти еще раз. Давай, не жадничай».

В таких ситуациях, когда судья понимает, что он действительно что-то упустил, ему лучше напрямую признаться в этом игроку: «Да, ты прав, в том моменте я недоглядел. Надо было свистнуть». Но, понятное дело, ты не можешь слишком часто прибегать к такой «отмазке» иначе игроки начнут задаваться логичным вопрос: «Когда ты перестанешь упускать из виду нарушения?»

Молодые или менее уверенные в себе судьи очень часто клевали на приманку и шли на поводу у Коби. Его общение с судьей иногда могло быть очень эффективным способом получить преимущество. И всем, кто находился в тот момент на площадке, после каждого свистка было ясно, что Коби добился своего и склонил судью в свою сторону.

Я не буду врать – судьи очень любят баскетбол, и они искренне наслаждаются тем, что творят на площадке лучшие из лучших. Я сам работал на нескольких выдающихся матчах Коби и не буду скрывать – это было еще то зрелище. Парень бросает издали с отклонением через троих защитников и попадает так чистенько, что даже сетка не колышется. По ходу тайм-аутов наша бригада частенько собиралась вместе, и мы судачили об увиденном. Мы с трудом могли поверить, что с такой легкостью можно забивать броски такой сложности. Да, Коби действовал судьям на нервы и был в этом вопросе очень последователен, но он никогда не относился к этому, как к чему-то личному. Он просто отчаянно дрался на площадке за победу и давлением на судей хотел приблизить себя к заветной цели. Он мог общаться с судьями ласково и по-дружески, а мог сыграть грязно и направить в адрес судьи парочку отнюдь не самых ласковых словечек. Он все это он делал с одной целью – достичь победы. Другого ориентира для него не было и быть не могло. Все ради победы.

Шакил О’Нил на пике своей карьеры доминировал в НБА за счет своего физического превосходства и у команд зачастую не было ни единого шанса остановить его кроме как с помощью фолов. На чем очень часто фолили намеренно и ставили его на линию штрафных – этот подход и назвали в его честь «хак-э-Шак». Шака явно нельзя назвать снайпером с линии – никто в лиге не метает со штрафной больше кирпичей, чем он.

В отношении судей он всегда вел себя сдержанно. Если ему не нравилось мое решение, то он лишь клал мяч на паркет, бросал на тебя короткий грозный взгляд и направлялся в противоположную сторону. Хотя он периодически все же напоминал судьям, что фанаты пришли наблюдать за игрой Супермена, а не тем, как он сидит на скамейке запасных.

Шак был тем еще шутником. Он постоянно всех подстебывал и подкалывал, но никогда не вел себя как козел. Однажды я работал на игре с его участием после того как неудачно постригся. Я отдал какому-то игроку на штрафной бросок и почувствовал на себе взгляд сверху – как-никак во мне всего 175 сантиметров. Я поднял голову и встретился глазами с Шаком. Он криво ухмыльнулся и спросил: «Что за криворукий у**ан тебя стриг?» Я рассмеялся и ответил: «Неудачно получилось, да?» Я потом весь день усмехался над этой ситуацией. Вторая четверть напряженной игры НБА, а я с игроком обсуждаю свою стрижку и краснею от стыда после его замечания. Шак такой Шак.

Тим Данкан из «Сан-Антонио» не был весельчаком, скорее наоборот – на площадке он был предельно серьезен и внешне по нему невозможно было сказать, нравится ли ему вообще находиться на площадке. Мы с Диком Баветтой как-то раз судили игру с участием «Сперс» и Баветта свистнул нарушение против Данкана. Данкан был так взбешен этим решением, что эти двое сначала несколько минут спорили по поводу свистка, а в итоге поспорили на гамбургер, кто прав, а кто нет. Такое пари дало Баветте возможность решить конфликт тихо и мирно, а также успокоить Данкана до конца игры.

После матча Баветта просмотрел запись игры и пришел к выводу, что Данкан все-таки был прав и Дик облажался в том моменте. Поэтому он сдержал свое слово и перед следующей игрой «Сперс» в своем расписании пару недель спустя, он по пути на арену заказал бургер, картошку фри и колу и отправил Данкану в раздевалку «Сперс». Все остались счастливы.

В лиге есть одна суперзвезда, в отношении которой мнения судей могут быть диаметрально противоположными. Скажу больше – многих моих коллег вызывающее поведение этого игрока вводило в ступор. Кевин Гарнетт всегда был одним из самых голосистых игроков на площадке, и он любил постоянно провоцировать своих соперников. В качестве лидера «Миннесоты» и «хозяина» «Таргет-центра» он покрыл себя дурной славой своим пристрастием к слову на букву «Н». При этом таким образом он обращался как к противникам, так и к партнерам по команде. Я сам был свидетелем того, как Гарнетт орал благим матом что есть мочи при любом удобном случае.

Бежит он себе такой по площадке и вдруг как заорет: «Дай мне этот **аный мяч! Этот **бок со мной не справится!» И я не шучу, когда говорю, что Гарнетт кричал так громко и яростно, что его было слышно на двадцатом ряду трибун.

На площадке находятся взрослые мужики и такое поведение было бы простительно, если бы НБА не продвигала менее агрессивную атмосферу и не пыталась создать среду, больше подходящую для семей и зрителей младшего возраста. С длинным языком некоторых игроков надо было что-то делать. Поэтому неудивительно, что на одном из предсезонных судейских тренировочных лагерей один из участников поднял вопрос матерных слов на площадке и использования игроками слова на букву «Н». По итогам довольно горячего обсуждения мы пришли к выводу, что за матерные выкрики вплоть до слова «**дорас» игрока не стоит наказывать техническим фолом, но использование слова на букву «Н» незамедлительно должно караться техническим.

Другое дело, что на деле подобные решения все равно оставались на усмотрение судей. Многие предпочитали игнорировать даже самые неприличные выкрики Гарнетта и не наказывать его за проявление энтузиазма. Судьи вообще либо любили Кевина Гарнетта, либо ненавидели его. Неравнодушных к его персоне не было.

Отношения между игроками и судьями могут быть самыми разными. Бывает и дружба, и искренняя неприязнь, бывает и все остальные оттенки любви и ненависти. Некоторые игроки, очень хорошие игроки, были настолько хороши в своем деле, что они наступали на горло лиге и поэтому сколь бы классно они не делали свою работу, их частенько осаживали судьи. Из числа подобных игроков на ум приходит Раджа Белл, бывший игрок «Финикса», а ныне – «Шарлотт Бобкэтс». Белл за годы выступлений в лиге заработал репутацию специалиста по игре в защите и считался одним из элитных «персональщиков». В защите один-на-один он играл столь виртуозно, что затыкал за пояс даже самых матерых снайперов и суперзвезд лиги. Ну, или по крайней мере он не боялся бросить звезде вызов и заставить ее серьезно попотеть за каждое попадание. Коби Брайант очень часто возмущался по этому поводу. Есть говорить честно, но я сомневаюсь, что может найтись игрок, который полностью перекроет воздух игроку калибра Коби, но у Белла очень хорошо получилось выводить Коби из себя и выбивать его из игрового ритма.

И если вам кажется, что лига должна поощрять столь блестящую игру в обороне – подумайте еще раз. Хорошие «персональщики» мешают лиге продвигать звездных игроков. Фанаты платят безумные деньги за билеты не для того, чтобы увидеть, как Раджа Белл старается в защите. Они хотят стать свидетелями того, как Коби Брайант наберет 40 очков. Баскетбольные пуритане может и радеют за хорошую игру в защите, но НБА нужно, чтобы ребята с большими именами набирали побольше очков.

Если на пути Коби встанет игрок типа Раджи Белла, то можете даже не сомневаться – судьи будут на стороне первого. В ходе подготовки к матчам в качестве образовательного материала судьи НБА постоянно получают из центрального офиса записи с моментами из игр. За годы в Ассоциации я просмотрел множество часов нарезок с участием Раджи Белла. И в подавляющем большинстве случаев лига настаивала на том, чтобы свистки шли против Белла, а не в его пользу. Было очевидно, что лига хочет донести до нас конкретную инструкцию. «Свистите почаще таким игрокам нарушения, чтобы они не портили игру звездам».

Лига редко шла навстречу игрокам калибра Раджи Белла, но она всегда подставляла плечо и выгораживала игроков, которые завлекают болельщиков на трибуны. Даже если эти игроки не умели держать язык за зубами. Никто не приходит на ум? Да, я имею в виду Чарльза Баркли, который успел поиграть за «Филадельфию», «Финикс» и «Хьюстон». Баркли был потрясающим игроком, но его острый язык всегда бежал впереди паровоза, несмотря на то что Баркли был сам как паровоз. Он всегда умудрялся найти в самой безобидной ситуации себе проблем на задницу. Но он был харизматичным персонажем и его обожали фанаты. По крайней мере в том городе, где он играл.

Я однажды работал на матче «Рокетс» – «Клипперс» вместе с Дьюком Кэллаханом и Берни Фрайером. Баркли жаловался на фол, который я ему дал. Он все не мог успокоиться и чуть только в игре возникала пауза он тут же подскакивал ко мне и заводил свою шарманку снова и снова. В конце концов я устал терпеть его выходки и дал ему технический.

Тренер «Рокетс» Руди Томьянович был возмущен этим решением, и они с Баркли окружили меня с обеих сторон.

«Тим, ты ошибся в том моменте, признай это. Чарльз ни за что бы не донимал тебя, если бы ты был прав!», – наседал на меня Руди.

«Да что ты говоришь!, – возмутился я в ответ. – Он ведет себя так же как сейчас в каждом матче!»

Томьянович покачал головой: «Нет, Тим, ты не прав. Готов поспорить с тобой на ужин».

После игры я первым делом направился к видеостойке в раздевалке для судей и пересмотрел запись игры. Я пересмотрел тот спорный момент несколько раз и окончательно убедился, что я был прав. Я взял с собой кассету и предоставил ее Руди Ти. Мы посмотрели нужный эпизод два или три раза.

«Твою мать, – проворчал он. – Ты прав. Я приношу свои извинения».

Я мгновенно воскликнул: «На кой хрен мне твои извинения? Ты должен мне ужин!»

Руди пообещал, что раздобудет для меня парочку купонов на заказ в Макдональдсе. И добавил, усмехаясь: «Сраный Баркли. Из-за него я выгляжу, как полный кретин. Вот сучонок».

Я вернулся в раздевалку, чтобы принять в душ. Подозреваю, что именно в этот момент Томьянович высказал Баркли все, что о нем думает и Баркли это пришлось не сильно по душе. Поэтому он схватил бочонок «Гаторейда» со льдом, прошел мимо охраны прямиком в судейскую и застиг меня в душе. Ощутить на себе водопад из «Гаторейда» и льда – удовольствие на любителя, скажу я вам. Это было очень внезапно, да и мои глаза были закрыты, поэтому от неожиданности я дернулся в сторону и ударился головой об насадку для душа. При этом я услышал дикий хохот Баркли, который был похож на подростка, который только что бросил тухлое яйцо в стекло машины директора школы. Я уже собирался покрыть Баркли матом и прогнать из раздевалки, но он и сам быстренько выпорхнул из помещения, словно балерина из «Щелкунчика».

Разумеется, у меня был вариант «настучать» на Баркли. Даже для звезды его масштаба такие фокусы были недопустимы, поэтому если бы я решил заварить кашу, то он наверняка бы получил дисквалификацию или серьезный штраф. Но не успел я принять скоропалительного решения, как меня одернул мой старший товарищ Берни Фрайер. Он дал мне совет: «Если ты спустишь это на тормозах, то он будет твоим должником». Поэтому я таки не уведомил Ассоциацию об этом инциденте. На следующей игре с участием Баркли он улыбнулся мне и прошептал: «Спасибо». С того дня у меня не возникло даже малейших проблем с «Сэром Чарльзом».

К слову, этот инцидент – не единственное, что меня объединяло с Баркли. Оказалось, что у него тоже есть пристрастие к азартным играм. Причем пристрастие такого масштаба, что в последние годы появляется все больше новостей о судебных исках к Баркли со стороны казино из Лас-Вегаса, в которых Чакстер обвиняется в неуплате фишек на сотни тысяч долларов. Баркли даже публично сознался, что за несколько лет в сумме потратил на азартные игры в районе 10 миллионов долларов! Что ж, он хотя бы на баскетбол не ставил.

Одним из моих любимейших игроков лиги был Чарльз Оукли, который успел поиграть за «Никс», «Буллз» и «Рэпторс». Оукли был известен в качестве одного из самых жестких и бескомпромиссных «тафгаев» в истории НБА. Он был настоящей кирпичной стеной, сквозь которую не могли пробиться даже самые крепкие орешки из числа других игроков. Но мало кто знает, что он был тем еще весельчаком. Он обожал валять дурака, корчил смешные рожи и подкалывал всех вокруг хлесткими замечаниями. Некоторые судьи видели в Оукли одну большую проблему, но я получал удовольствие от его манеры игры. Мы с ним частенько подтрунивали друг на другом даже во время игр.

Однажды во время игры в Торонто он подошел ко мне по ходу тайм-аута и начал жаловаться, что соперники задавливают его под кольцом, а я не обращаю на это внимания. Я же решил не идти у него на поводу и поставить его на место.

«Тебя же называют самым жестким ублюдком во всей лиге!, – издевательски съязвил я. – И ты жалуешься мне? Не надо просить меня делать тебе одолжение. Иди сам разбирайся с тем, кто тебя толкает. Хорош ныть!»

Не успел я завершить свою тирады, как мышцы Оукли вздулись, а его глаза округлились и чуть ли не вывалились из глазниц. В одно мгновение он превратился в Хью Хефнера, который закинулся целой горстью Виагры и был готов растерзать в клочья целую стаю 19-летних девушек с обложки «Плейбоя».

Неудивительно, что в первом же эпизоде после тайм-аута Оукли с утроенным желанием пошел на подбор. Ну как на подбор – скорее он ориентировался не на мяч, а на пах соперника. Этот неудачливый парняга тут же упал на пол и завыл от боли от удара в причинное место. Я стоял прямо напротив центра событий, то есть находился в идеальной позиции. Думаете, я свистнул неспортивный фол? Не угадали. Все ждали, что я приму очевидное решение, а я лишь посмотрел в сторону как ни в чем не бывало. После моей беседы с Оукли я никак не мог себе позволить дунуть в свисток в таком моменте. Я не мог позволить, чтобы у Оукли представители лиги спросили, почему он позволил себе такую грубость, и мои слова в диалоге с ним растиражировали в прессе.

По ходу следующего тайм-аута Оукли медленно прошел мимо меня гордой походкой и прорычал: «Да, я могу сам за себя постоять». Мы оба рассмеялись.

«Смотри, еще раз себе такое позволишь – будут проблемы», – предупредил я его максимально серьезным тоном.

Вообще-то я ожидал, что у меня будут проблемы за пропущенный свисток, но нет, никто даже глазом не моргнул.

***

Тим Донахи, «Персональный фол»

Источник: sports.ru