Леброн Джеймс – воплощение всего, за что критикуют современный спорт

Современный спорт больше похож на шоу-бизнес

Современный спорт обвиняют в искусственности, наигранности и лишь малоправдоподобной имитации «настоящего» спорта прошлого. Той неприкрытой истинной ненависти, которая характеризовала столкновения великих спортсменов раньше, больше нет. Команды пиарщиков создают по маленьким кусочкам образ игрока и подсовывают болельщикам. Спортсмены становятся бизнесменами, торговыми марками и активами, а клубы – корпорациями и пытаются заработать на своей ассоциации с игроками. Степень обожания/доверия спортсмена теперь можно измерить – она определяется по тому, как его образ воспринимается в рекламе и насколько он востребован крупными рекламодателями. И так далее.

Джеймс – воплощение этой искусственности. И лучше всего это считывается в трех аспектах.

Во-первых, Джеймс – первый спортсмен, который «творит» историю.

В отличие от других видов спорта, в баскетболе есть довольно устойчивая модель величия спортсмена и его места в истории игры. Понятно, что она весьма условна и может легко подгоняться под нужный результат, но объективных критериев – числа индивидуальных и командных наград, статистических данных, определения уровня партнеров и лиги в данный момент времени, влияния персонажа N на игру и так далее – гораздо больше, чем где бы то ни было еще. Но раньше всегда было так, что все эти пирамиды величия, рейтинги лучших игроков поколения, жонглирование фактами – оставались интересны лишь болельщикам. Ну, и журналистам, которые удовлетворяли интересам болельщиков и создавали «мифологический образ» игрока, доводя эффектные факты до выразительной гиперболы. Внутри лиги не было намека на то, что Карл Мэлоун – «чокер», Мэджик круче Берда, а люди без перстней (всякие там Чарльз Баркли, Реджи Миллер, Джон Стоктон) – какие-то неполноценные уроды.

Джеймс же с самых ранних дней своей карьеры был помешан на истории баскетбола. И с самых ранних дней постарался вписать свое имя в нее широкими мазками: татуировки на ногах “Witness History” напоминают вам об этом каждый день.

Кобе Брайант вырывал душу у соперников и параллельно у партнеров Смуша Паркера и Кваме Брауна. Дурачок Джейсон Кидд не пошел в «Сан-Антонио» к доминирующему центровому, а продолжил тащить в одиночку «Нетс». Столь же недальновидный Кевин Гарнетт продолжал загнивать в убогой «Миннесоте». Леброн с самого начала решил, что будет Королем Джеймсом, Избранным, поэтому он сам взял учебник баскетбольной истории и начал его переписывать. Партнеры не давали ему возможности обыграть «Бостон» – он создал звездное трио в «Майами». Звездное трио в «Майами» постарело – он вернулся в молодой и готовый к новому шагу «Кливленд». Он убирал тренеров, менял игроков, требовал, чтобы владелец раскошелился, подписывал однолетние контракты и занимался очевидным шантажом… И так далее.

Он действительно творит историю и борется за статус величайшего игрока. Но никогда это не делали более неестественно – великие прошлого хотели побеждать, но они совершенно точно не думали о том, как их будут оценивать в интернете любители посчитать титулы, средние показатели, статистику выступлений в финальных сериях…

Во-вторых, Джеймс особенно не пытается скрыть это и обесценивает все, что выходит за рамки борьбы за величие.

Леброн – величайший игрок поколения и один из самых доминирующих в истории. Проблема в том, что мы видим это лишь на ограниченном временном отрезке – поздней весной и еще пару раз по ходу сезона. Он бережется и не выкладывается в регулярном чемпионате, не хочет уезжать из Восточной конференции, спокойно относится к поражениям на некритических стадиях, работает в индивидуальном режиме, чтобы вывести себя на пик к тем матчам, в которых собственно и решается величие. Самое ужасное, что современные болельщики даже не понимают, что в этом неправильного.

Короткий ответ: все.

Один из главных атрибутов легендарных победителей – страсть к победе, патологическая ненависть к поражениям, желание соревноваться во всем и везде. Именно в этом вроде бы должен состоять смысл спорта, и именно этим пленяли великие: Лэрри Берд самолично душил Джулиуса Ирвинга и бил Билла Лэймбира, Майкл Джордан через силу вырывал победу у никчемного «Ванкувера», Реджи Миллер дрался с Кобе после сирены… Они не думали о месте в истории, о сравнении с великими прошлого, о долговременной и какой-либо иной перспективе. Лишь о том, что побеждать нужно здесь и сейчас, а иначе – бессонная ночь, ненависть к себе, ощущение личной катастрофы. Такое отношение у них было с детства, и оно же сохранилось и в профессиональные годы.

Джеймс смотрит на все взглядом скорее не игрока, а генерального менеджера, он интересуется лишь итоговым результатом и выступлением перед максимальной аудиторией в июне. Все остальное обесценивается: гонка MVP, в которой победил бы Леброн (если бы хотел), места в регулярном сезоне, позорные для него поражения в январе… Это взгляд бухгалтера Сэма Хинки: давайте три года будем все проигрывать, а потом создадим крутую команду. В глазах спортсмена такое должно быть недопустимо.

В-третьих, Джеймс часто довольно неискренен в своих чувствах и ведет себя лишь так, как ему выгодно.

Пример прост.

В конце октября Леброн устроил вечеринку на Хэллоуин для партнеров по «Кэвз»: среди прочего там были разнообразные атрибуты, посвященные победе в финале и дополнительное унижающие «Уорриорс». Напоминания об 1-3 и даже чучело Стефа Карри, на которое гости должны были наступать (в чучело сложно поверить, но раз это информация ESPN и раз сам Леброн не удосужился ее опровергнуть, то скорее всего, она соответствует действительности).

Перед матчем с «Голден Стэйт» в январе, во время кризиса «Кливленда», Джеймс уже объявил о том, что никакого противостояния между командами нет и все это осталось в прошлом. После чего вел себя пассивно, попал под бульдозер уступающего ему в массе Грина, спокойно пережил разгром и уехал домой готовиться к финалу.

Ничего более странного и наигранного и придумать нельзя.

В современном спорте все решают деньги

Американский спорт прошел огромный путь, чтобы нащупать тот же механизм сдержек и противовесов, который определяет общественно-политическую систему. В НБА есть потолок зарплат, налог на роскошь, права Берда для удержания «своих» игроков – есть все инструменты для того, чтобы бороться с искусственным объединением суперзвезд, созданием суперкоманд с нуля, с революцией цен и доминированием толстосумов.

Еще недавно казалось, что эта система едва ли не совершенна. Затем наступило лето 2010-го – три суперзвезды немного ужались в деньгах и образовали Большое Трио для многолетнего доминирования.

Идея принадлежала не Леброну, но она его очень многому научила: научила тому, что правила существуют для того, чтобы их обходили.

Возвращаясь в «Кэвз», Джеймс позаботился о том, чтобы рядом с ним были две молодые звезды. И костяк подходящих ему игроков. И прислушивающийся к нему тренер.

При этом он особенно не был склонен к тому, чтобы подстраиваться под разные потолки. Его друг и агент Рич Пол изначально условился с Дэном Гилбертом, что пришествие Джеймса повлечет за собой дополнительные траты: который год у «Кливленда» самая большая платежная ведомость в лиге, который год Джеймс требует усиления, даже несмотря на то, что втискивать новые контракты уже вроде бы некуда.

Дэн Гилберт отстегивает лишние миллионы довольно неохотно и своей жадностью сдерживает тенденцию. Но сам посыл Леброна довольно прост: да, он не требует, чтобы ему выменяли еще звезд, но он хочет, чтобы команда брала на себя дополнительные финансовые обязательства и максимально возможно нарушала налагаемые системой лимиты.

Это еще не футбол, где можно купить все. Но в данном случае деньги начинают становиться дополнительным фактором в борьбе за титул.

Раньше в НБА такого никогда не было. И если учесть, что и главное событие этого сезона – переход Дюрэнта – прямое следствие «Решения» Леброна, то и эта тенденция опасна.

В современном спорте нет места преданности клубу

Самый любимый критиками Леброна пример его лицемерности – это, конечно, письмо при возвращении в Кливленд.

В частности, там была такая фраза: «Самое главное – это выиграть титул для родной земли».

Окей.

Что говорит Леброн сейчас, когда Дэн Гилберт не выполняет договоренности?

«Зимой мне будет 33, и я не могу тратить время»…

Все понятно?

Возвращение в «Кливленд» было красивым, идеально вписалось в легенду, примирило Джеймса с местными болельщиками.

Но, на самом деле, это была лишь вишенка, привлекательный бонус, а не самоцель.

Современные звезды отстранены от того, что называется «фанбазой», от болельщиков конкретного клуба. За них болеют по всему миру. Они не пьют пиво с фанатами после игры. Живут в особняках за забором и не соприкасаются с обычными людьми в реальной жизни. Их с радостью примут в любом другом месте. Они не чувствуют ответственности перед городом и клубом и не отождествляют себя с ними.

Джеймс вернулся, потому что Гилберт пообещал предоставить ему идеальные условия для походов за титулом, потому что друг Уэйд спекся, а Пэт Райли упрямо гнул свою волю, потому что он получил помощь идеально дополняющего его комбогарда и выменял Кевина Лава, потому что здесь он, и вправду, стал Королем.

В современном спорте одни нытики и симулянты

Понятно, что это некоторое преувеличение, но оно весьма распространено. Футбол – засилье симулянтов, НБА захватили «флопперы», даже в хоккее научились «нырять». Слабохарактерность выходит и за пределы площадки: спортивные звезды постоянно жалуются на жизнь, тяжелые условия, на коллег, на непонимание, на ложь журналов, на войну, на снег и на свою жену…

Но если ты двухметровый сверхчеловек с идеальным телом, то это не должно быть проблемой, так?

Удивительно, но Джеймс преуспел на обоих фронтах.

На площадке он стал инициатором распространенного флэшмоба, названного в его честь. Пару лет назад «Лебронинг» , заключающийся в нелепом преувеличении контакта, какое-то время гулял по интернету, пока не надоел. Удивительно, но само явление как-то помогло примириться с тем, что Джеймс частенько пытается создать из рядового контакта целое представление. «Флопы» двухметрового супермена превратились в обыденность.

По части жалоб самого разного характера (и в особенности тех, что касаются судейства) он также может считаться законодателем моды: изображение с плачущим Леброном на трибунах – едва ли не единственное в баскетболе. Так навскидку и не скажешь, кого еще из звезд баскетбола считают «плаксой».

Накануне, скажем, Леброн обратил свой влажный взгляд на Чарльза Баркли.

Баркли раскритиковал Джеймса за то, что тот публично ноет и требует привезти ему усиление. И едко бросил: «Он, наверное, хочет, чтобы ему купили всех игроков лиги». (Нечто подобное озвучил и Кевин Гарнетт).

Джеймс проигнорировал саму суть претензий Баркли (хотя в этой самой сути как раз и прав Леброн), зато перешел на личности.

Все услышали какие-то ветхозаветные анекдоты о Чаке:

«Это не я выбрасывал человека в окно. Я никогда не плевал в ребенка. У меня не было неоплаченного долга в Лас-Вегасе. Я никогда не говорил: «Я не образец для подражания». Я не приезжал на Уик-энд всех звезд в воскресенье, потому что весь уик-энд играл в Вегасе».

(Истории общеизвестные, за которые Баркли уже миллион раз извинился).

Уловили намеки, что Баркли все это делает исключительно из-за денег.

«Знаю, что он хотел уйти на пенсию уже давно, но не может. Он должен каждую неделю появляться на сцене».

(Неделю назад казалось, что такими приемами пользуются лишь в комментариях на этом сайте).

И всячески расхваливал собственные достижения.

«Посмотрите финальную серию 1993 года, когда Пэксон забил победный бросок. Баркли и Джордан шутили и смеялись друг с другом, пока кто-то пробивал штрафные. В финале. Но, нет, тогда ни у кого не было друзей».

(Брутальность 90-х действительно преувеличивают, но при чем здесь это вообще?)

С таким полемическим талантом Леброна ждут на российском телевидении: не отвечать по сути, но агрессивно переходить на личности – это наш патентованный способ ведения дискуссии.

В современном спорте звезд делают искусственно

На самом деле, это стереотип не только нашего времени. В 90-х все, кто не болел за «Чикаго», были убеждены, что судьи благосклонно относятся к Джордану и прощают ему пробежки.

Вот только едва ли не впервые обвинения в помощи лиги и благоприятном отношении со стороны арбитров внутри самой НБА прозвучали именно по отношению к Джеймсу. В середине нулевых существовало эпическое противостояние, о котором сейчас уже забыли: «агент ноль», ДеШоун Стивенсон и Кэрон Батлер против Леброна Джеймса и JayZ. И после того как Джеймс заковырял победный мяч с непростительным количеством шагов, появилось понятие «крабовый дриблинг», а Леброн стал почти таким же крутым, как Путин: «крабом», стоящим над законами и манипулирующим лигой под ритмы JayZ, этого чернокожего Григория Лепса.

Со временем само собой сформулировалось общее убеждение, что Джеймс совершает пробежку чуть ли не каждый раз, когда получает мяч. Именно в таком виде это было озвучено совсем недавно Филом Джексоном – 11-кратный чемпион НБА в качестве тренера вряд ли разбирается в баскетболе хуже кого бы то ни было.

Когда же в финальной серии лига неожиданно решила впервые в истории дать искусственное преимущество одной из команд через дисквалификацию, то все, кто не болел за «Кливленд», вздохнули: «Ага».

В современном спорте никто не отвечает за слова

В выпаде против Баркли есть, впрочем, и крайне позитивный момент. Едва ли не впервые Леброн предстал живым настоящим человеком – он не сдерживал чувств, не пытался казаться кем-то еще, не играл в свою извечную пассивно-агрессивность, не был скромным. «В городе новый шериф» – это и есть внутренний мир Джеймса, и признание самого факта уже прекрасно.

В мире бесконечных пресс-атташе и пиар-директоров настоящие лицо спортсмена растворяется в бесформенное унылое ничто. Создатели правильного образа заботятся о том, чтобы игроки не говорили ничего лишнего, были в меру интересны, в меру доброжелательны, безмерно осторожны.

Когда что-то естественное прорывается наружу, это создает диссонанс. Но у остальных такие моменты редки. Леброн же уже стал в этом смысле легендой: он сначала дает комментарий, потом объясняет комментарий, затем отказывается от комментария. И так постоянно.

Джеймс переехал в «Майами». В «Кливленде» его подвергли обструкции, Дэн Гилберт пообещал, что «Кэвз» выиграют титул раньше, чем Леброн, после чего они проиграли 55 очков «Лейкерс» – и в твиттере Джеймса появилась таинственная надпись «Karma is a bitch». Впоследствии он настаивал на том, что это просто совпадение и он ничего такого в виду не имел.

Джеймс рассказывал о том, как изменилась его диета – мол, раньше он ел всякую дрянь в «Макдональдсе», но со временем пришел к здоровому питанию. Через какое-то время, когда его попросили уточнить, по-прежнему ли он ест в «Макдональдсе» (а это один из главных его спонсоров), Леброн начал путаться в показаниях: «Каждый день. Каждый божий день».

После поражения в 2011-м Джеймс снисходительно бросил: «Люди, которые желали мне неудачи, завтра проснутся и вернутся к своим будничным делам, будут решать те же самые проблемы. А я продолжу жить так, как хочу, и делать то, что хочу». Его попросили извиниться за высокомерный тон, но он тут же пояснил, что никакого пренебрежения в его ответе не было.

И это повторяется постоянно на протяжении всей карьеры. Джеймс либо говорит что-то не то, либо формулирует мысли так, что их неправильно понимают и потом приходится объяснять заново.

Там, где раньше если не искали, то уж точно не обходили стороной персональные вызовы, Джеймс все отрицает: ни разу он не признался, что хоть кто-то бросил ему перчатку (ни ДеШоун Стивенсон, ни Дрэймонд Грин, ни Жоаким Ноа, разве что Пирс, но само признание произошло гораздо позже, когда противостояние с «Селтикс» уже исчезло). Там, где хотят увидеть ясность, Леброн намеренно сбивает с толку: в прошлом году он устроил целое представление, когда начал намекать на то, что хотел бы объединиться с Полом, Энтони и Уэйдом, и параллельно «совершенно случайно» отписался от твиттере «Кэвз». Там, где вполне можно выразить свое мнение, он юлит и тонко намекает – как в случае с MVP Стефа Карри или статусом лучшего бомбардира лиги у Дюрэнта. Там, где от него зависят, он занимает выжидательную позицию – как будто бы уходит в тень и молчит, но на самом деле ждет, пока клуб/владелец/менеджер не начнет делать то, чего, как они думают, он хочет.

Это, конечно, гениальная уклончивость, но вот такая игра с публикой, система хитроумных обмолвок и недоговорок и постоянная готовность дать задний ход не особенно располагают к себе.

Современные спортсмены высокомерны

Самоуверенность Джеймса, переходящая в заносчивость, вполне объяснима, но когда она выражает себя за пределами площадки, это получается настолько нелепо, что стыдно бывает всем вокруг.

«Играя на любой позиции, я привношу нацеленность на победу. Я, будучи неэгоистичным игроком, делаю все, чтобы создавать ситуации для партнеров. Когда у вас на площадке один из лучших игроков и он действует неэгоистично, то это передается остальным».

«Я всего лишь один человек. Я держал Хидо в первом матче, Рашард реализовал победный мяч. Я держал Рашарда во втором матче, Хидо попал. Если бы я мог себя клонировать, мы были бы в порядке. Но я не могу».

«Я победитель… Я боец. Именно это я делаю. Я не вижу смысла идти и пожимать кому-то руку после поражения».

«Команда Леброна никогда не отчаивается».

«Болельщики «Кливленда» отличные, но знаете что – даже моей семье повезло смотреть за тем, что я делаю и на паркете, и за его пределами».

«Я – супергерой. Называйте меня человек-баскетбол».

И так далее.

Естественное для спортсменов высокомерие на площадке постоянно в исполнении Джеймса всплывает в разговорах о самом себе в третьем лице.

И соцсети, и отношения с тренерами и партнерами, и куча вот таких оговорок обличают в Леброне комплекс примадонны. В этом нет ничего плохого, кроме того, что Джеймс всегда позиционирует себя как пример для подражания, идеал для молодого поколения и вообще идеал спортсмена.

Современный спорт – это копия копии копии

Расплывчатая природа Леброна обусловлена всем описанным выше: уклончивостью в ответах, уклончивостью в противостояниях, сильной ролью пиара, лицемерием и неестественностью. Он вроде бы бросает вызов Джордану, но боится открыто пойти против Карри. Вроде бы стремится к величию, но не обращает внимания на повседневные косяки. Вроде бы раскрывается, но как будто боится показать настоящее лицо и вместо этого предпочитает заигрывать с публикой из-под маски.

Все это в конечном счете приводит к тому, что большинство леброноскептиков считают, что Джеймс просто скучен и дико вторичен. Гениальный спортсмен, начисто лишенный харизмы и пытающийся подменить ее зашкаливающим пафосом.

Весь современный спорт в целом упрекают в том же: время потрясающих невиданных атлетов, новых технологий, медицины, способов показа и прочего в глазах многих уступает менее продвинутым эпохам, когда искренность и аутентичность образов значили гораздо больше.

Источник: sports.ru