Пожать руку Сильверу – и попрощаться с баскетболом

Самый запоминающийся момент драфта НБА 2014 года связан с игроком, на которого не сделала ставку ни одна команда ассоциации. Но зато выбрала целая лига.

Комиссионер НБА Адам Сильвер сделал широкий жест в адрес великана из «Бэйлора» Айзейи Остина, сперва пригласив парня в «зелёную комнату» вместе с его семьёй и школьным тренером, а позже произнеся простую, но сентиментальную фразу между оглашением 15-го и 16-го пиков. «НБА выбирает Айзейю Остина», – промолвил Сильвер.

Тысячи очевидцев к тому моменту уже встали на ноги, отбивая ладоши. Стройный парень за 2,10 ростом скромно последовал по направлению к сцене. Он плакал. Близок к этому был и Сильвер. Мама Эндрю Уиггинса подошла к Остину и обняла его. Несомненно, последний заслужил эту «минуту славы». Момент, который он и не надеялся пережить.

Для немалой части молодых игроков рукопожатие комиссионера ассоциации означает переход на более высокий уровень. Означает, что они воплотили мечту, к которой стремились всю жизнь. История Остина в этом плане оригинальна. Ведь для него символичный выбор на драфте означал конец его баскетбольной карьеры. Вернее, конец настал за несколько дней до этого. Именно тогда, когда у него диагностировали синдром Марфана. Заболевание, которое каким-то образом оставалось незамеченным в организме парня – и которое, вполне возможно, убило бы его в скором времени. Ведь некоторые из клеток в организме Айзейи ещё не сформированы. Его аорта выросла в последние два годы – и при продолжении роста Остину была бы необходима операция на сердце. В целом синдром не поддаётся лечению, но немедленное прекращение спортивной карьеры даёт парню шанс на долгую жизнь. Расклад, о котором сам игрок не знал и за неделю до драфта.

И если данные вести стали неожиданностью, то в целом проблемы Остина со здоровьем являлись секретом полишинеля. Бывший студент стал одним из главных откровений университетского сезона, когда сказал, что из-за отслоения сетчатки играл какое-то время… ослепшим на один глаз. Несмотря на это, Айзейя по праву мог надеяться на выбор в первом раунде драфта. В частности, одна из команд лиги (какая именно, не уточняется) пообещала ему выбор в числе первых 30 исполнителей.

Но этого так и не случилось. К чести Остина, он принял очередное, но самое серьёзное жизненное испытание с должным мужеством: «Я благодарен за то, что столько времени играл в баскетбол. Меня благословили, ведь бог мог дать возможность и дальше заниматься спортом. Но вместо этого он спас мне жизнь». Не сказать, что синдром Марфана – редкое явление. Примерно 1 из 5000 человек страдает от данного заболевания. Если вдуматься, не такой уж и малый процент. Тем не менее относительно небольшое количество людей знают об этой болезни. И уж точно куда больше узнали о ней после случившегося.

В последние дни перед драфтом у Остина практически не было времени на себя. Интервью, встречи и перелёты плотно заполняли его график. Ночью же перед «ярмаркой талантов» большинство потенциальных новичков ютились с друзьями и семьёй, разглядывая ночное небо Нью-Йорка. Но в отличие от них, Айзейя встречался с президентом фонда по борьбе с синдромом Марфана, обсуждая свою роль в будущем организации. «Организации нужен адвокат – и он им станет», – заявила мать экс-баскетболиста.

Именно мама Остина, Лиза Грин, первой узнала о печальной новости. Врач позвонил под конец рабочего дня. По пути домой Грин пыталась обдумать его слова, но такие вести поначалу сложно «переварить». После этого она сообщила о произошедшем Бену, отчиму Остина.

Во время этого сам Айзейя находился в тысяче километров от родителей, играя в баскетбол и тем самым – как оказалось – рискуя жизнью. «Бэйлор» устроил лагерь для детей, в который пожаловали порядка 400 человек, надеявшиеся, что в один день они смогут стать следующим Айзейей Остином. В то время последний охотно играл с детьми, не зная, что его жизнь изменилась навсегда.

Решение приняла его мама. Она позволила сыну ещё немного поиграть в баскетбол, прежде чем сообщить ужасную новость. Тренер Остина в университетской команде, Скотт Дрю, позже признался, что онемел от этой вести. Равно как и Пол Миллз, его ассистент: «Я помню Айзейю ещё семиклассником – тогда он посетил наш лагерь. Мы были знакомы девять лет – и теперь нужно было сказать о вещах, которые просто разрушат ребёнка».

В это время мать Остина собиралась устроить «интервенцию» сыну, пригласив самым близких людей и оказав тем самым поддержку парню. Но перед этим её ожидала девятичасовая дорога. Почти весь путь Лиза проплакала. «Мне нужно было собраться и ехать за рулём – ради неё», – вспоминал Бен. Приглашения были разосланы тренерскому штабу «Бэйлора», близким друзьям Айзейи и пасторам: «Будьте рядом с Айзейей в худший для него момент жизни. Вы обязаны это сделать».

В свою очередь сам Остин планировал потренироваться в субботу утром со школьным наставником Рэем Форсеттом. Парень был не в восторге от необходимости вставать ранним утром, но в то же время возможность быть выбранным на драфте наверняка сыграла свою роль. В свою очередь Форсетт знал, что это самое занятие станет последней настоящей тренировкой Айзейи на баскетбольной площадке: «Я не мог выкинуть это из головы. То был тяжёлый день, ведь я ему никогда не лгал».

В пятницу вечером Форсетт ответил на звонок, после чего просидел в машине около часа, плача и чувствуя себя разбитым. На следующий день он потренировался с Остином, после чего они поехали в дом Мо Уильямса, в котором устроили импровизированный пикник и поиграли немного в видеоприставку. В тот момент Рэй мог смеяться. Он даже пытался сохранить атмосферу беззаботности в те 25 минут, по ходу которых они ехали на встречу с друзьями и близкими парня. Но в конце пути тренер уже не мог сохранить самообладание. «Почему здесь машина пастора? Что происходит?» – спросил Айзейя. Форсетт уже не мог посмотреть на бывшего ученика.

Остин вошёл в дом, увидев около 20 знакомых лиц. Он посмотрел на маму, которая тут же заплакала. Его отчим обнимал её – и тогда Айзейя осознал истинную причину собрания: «Нет. Пожалуйста, не говорите мне то, что собираетесь сказать». «Прости, Айзейя», – были первые слова, произнесённые его матерью…

Но Остин уже обо всё знал. Врачи сказали ему о возможности обнаружения синдрома Марфана ещё в Чикаго. Больше не было причин, по которым его семья приехала бы к нему именно в тот день. Айзейя повернулся и заплакал. Равно как и все присутствующие. То был тяжёлый момент. Но те люди, которые присутствовали на церемонии драфта вместе с Остином, позже сказали, что парень быстро взял себя в руки, сел на ступеньки и призвал младших брата и сестру не бояться. Да, мечта так и не сбудется. Но ведь жизнь на этом не заканчивается. Они побыли вместе ещё несколько часов, обсуждая, что делать дальше. Остин признался, что не мог уснуть…

Сложно представить все те эмоции, которые испытал Айзейя за прошедшую неделю. Он сказал, что худший момент его жизни уступил место счастью. И не только потому, что Адам Сильвер пожал ему руку, но и потому, что тысячи людей в это время приветствовали его стоя: «Последние дни научили меня новому. Они показали, что даже самые ужасные жизненные препятствия можно обойти. Больше я ничего не буду принимать, как должное. Ведь мы можете лишиться всего, чего угодно, за считанные секунды. Тем не менее я буду сохранять доброе расположение духа – и веру в лучшее».

Миллз вспоминает, как на одной из тренировок приказал подопечным пробежать 40 «суицидов» (упражнение, чем-то напоминающее челночный бег, но занимающее около минуты). Тело Остина выдержало. «Чудо, что он остался в живых после таких нагрузок», – поведал Миллз. Само собой, и Форсетт также изрядно нагружал подопечных. Но Остин выдержал, выжил – и теперь мы задаёмся вопросом: а что же будет дальше? «Всё», – ответил сам парень на пресс-конференции, которая также окончилась необычно, массовой овацией, устроенной журналистами.

Само собой, Айзейя продолжит обучение в университете – и закончит его через два года. Как мы уже говорили, ему уже предлагают должность адвоката. ESPN в свою очередь предлагают ему роль аналитика, НБА – работу по программе «NBA cares». Наконец, он может стать ассистентом главкома в студенческой команде «Бэйлора». Что же говорит сам Остин? «Не хочу принимать поспешные решения – мне ведь всего 20 лет», – считает наш герой…

Самая тяжёлая неделя в жизни Остина подходит к концу. Неделя, которая заставила парня по-другому взглянуть на себя. Неделя, которая заставила по-другому взглянуть на него весь мир.