"Мне говорят: "Отправил вам сообщение". Что ж, это ваши проблемы!" Правила жизни Грегга Поповича

Правила жизни шпиона, энофила и говнюка – лучший тренер НБА своими словами.

Я не очень комфортно себя чувствую, когда мне приходится говорить о себе. Это идет еще со времен Военно-воздушной Академии.

Я пошел в Академию, потому что хотел получить шанс оказаться в первом студенческом дивизионе, а тогда ни одна из команд и не слышала моего имени. Там не надо было платить, учеба была на высоком уровне, а на буклете был изображен горнолыжник. Я и не думал ни о каком военном подтексте или о чем-то другом. Академия располагалась в Колорадо, все выглядело чудесно, и я думал: «А почему бы и нет». Мне говорили: «Там на тебя будут орать». А я думал: «Такого не может быть. На меня? Зачем кому-то на меня орать?» Ну я скоро понял, зачем.

Там меня научили уважать кодекс чести и дисциплину. Например, каждый раз когда мы играли с первокурсниками, я выносил их вперед ногами, но не меня не ставили в старт. Когда я жаловался нашему тренеру Ханку Эгану, у него на все был один ответ: «Заткнись и играй».

Все думают, что я носил оружие и был каким-то шпионом. Чем больше я это отрицал, тем больше они закатывали глаза и понимающе говорили: «Да, да, конечно, кого ты обманываешь». Я служил на границе, но это не значит, что я был Джеймсом Бондом.

Когда я рос, то моим любимым игроком был Джон Хавличек. Он никогда не останавливался. Постоянно двигался, отдавал мяч, выкладывался в каждом матче. Он был идеальным партнером для каждого в команде и показывал пример.

Обычно я читаю несколько книг одновременно: у меня не хватает терпения слишком долго читать что-то одно. Вот, например, сейчас я заканчиваю книги о Сталине и о Путине. При этом я пытаюсь совладать с «Улиссом», но, конечно, для этого я слабоват. Эта книга слишком сложна для понимания, слишком много сложных слов и концепций, которые не так просто уяснить. Но я всегда говорю себе, что мне нужно добраться до конца. Я берусь за «Улисс» каждые три года. Но пока мне не сопутствовал успех.

Лэрри Браун запорол мой игроцкий талант. У него хватило поразительнейшей наглости предпочесть мне Дэвида Томпсона.

Я был бы абсолютно счастлив в качестве тренера команды 3-го студенческого дивизиона. Я бы продолжат делать это в течение всей жизни. С огромным удовольствием.

Здесь работал Бобби Уайсс, у него не было Дэвида Робинсона, и его уволили. Тут пришли мы, взяли Дэвида Робинсона, и вот мы уже герои.

Я – тренер-новатор? Идите к черту, я ничего не знаю ни о каких инновациях. Вот вам моя инновация: я задрафтовал Тима Данкана? Довольны? Вот и все.

Самое главное в нашей системе – это стабильность. Абсолютный акцент на стабильности с упором на защиту. Мы не обсуждаем, сколько матчей мы выиграем, выиграем ли мы дивизион, выиграем ли мы титул, ничего подобного. Никаких целей. Наша единственная цель – становится лучше с каждым днем, тренироваться каждый день, ценить каждый матч. Если после каждой тренировки и каждого матча мы будем узнавать что-то новое, что мы сделали что-то хорошо, а что-то еще плохо, то этого будет вполне достаточно. Плюс важно доверие. Мы можем спорить, ругаться и не соглашаться друг с другом, но, когда мы выходим на паркет, то болеем друг за друга.

Каждый год мы делаем то же самое. Наша мантра скучна как черт знает что. Мы просто не хотим пропускать ни одного из запланированных шагов.

Мы придаем огромное значение дисциплине. Но этого недостаточно. Самое значимое – это отношения между людьми. Нужно дать игрокам понять, что ты заботишься о них. И что они должны заботиться друг о друге и интересоваться друг другом. Только тогда они начнут чувствовать ответственность друг за друга. Только тогда они захотят что-то сделать друг для друга.

Мне всегда казалось, что помогает, когда ты создаешь атмосферу веселья. Один из способов это сделать – заставить их думать, что ты немного сумасшедший, что ты помешан на вещах, которые не имеют никакого отношения к баскетболу. Есть ли в Ираке оружие массового уничтожения? Или нет? Вы что не читаете газет? Нужно объяснить, что мир не ограничен баскетбольной площадкой.

Я не веду твиттер и не пишу сообщений. Мне говорят: «А я вам сообщение отправил». А я им: «Ну что ж, это ваши проблемы!»

Во-первых, я решил, что ни при каких условиях все игроки не получат того игрового времени, какое хотят. Во-вторых, я решил, что мне на это наплевать.

Такой стиль игры уже запатентован. Лэрри Браун обожает игру в ее чистом виде. Он совершенно иначе смотрит на понятие «эгоистичность». Ты не тогда ведешь себя эгоистично, когда слишком много бросаешь. Ты ведешь себя эгоистично, когда не приходишь на подстраховку со слабой стороны. Вся игра в чистом виде построена на взаимопомощи, на том, что игроки поддерживают друг друга, чувствуют ответственность друг за друга.

Иногда в тайм-аутах я говорю: «Мне нечего вам сказать. Что вы от меня хотите? Мы только что допустили шесть потерь. Все таскают мяч в одиночку. Что вы еще хотите, чтобы я сделал? Придумывайте что-то сами». Встаю и отхожу. Потому что это так и есть. Я ничем не могу им помочь. Я могу обматерить их как следует и вести себя как тренер или босс, но на самом деле решение проблем только в их руках.

Если они начинают передерживать мяч, то это они передерживают мяч. Я совершенно точно не говорил им этого делать. Точно так же, если они забивают пять подряд, то я тут ни при чем. Если они вырывают подбор, не надо смотреть на меня. Здесь все зависит от самих игроков, и именно они должны показывать себя. Чем лучше вы сможете это донести, тем больше они будут чувствовать ответственность и тем лучше все пройдет. А потом ты просто вмешивайся игру тут и там: подсказываешь, какую комбинацию сыграть или делаешь замену.

Спросил у игроков, не слишком ли их обидел, не слишком ли я на них давил, не будут ли они так любезны, чтобы начать делать все то, что мы готовили. И если это не будет чересчур, не могу ли попросить их немного напрячься в защите, не расстроятся ли они на меня за это. И если они все это сделают, то я буду прям безмерно им благодарен.

Знаю, что говнюк. Должен выйти и покаяться перед всем миром. Но скажите мне, как я должен себя вести? Вот четверть закончилась, мы проигрываем 12 очков, соперники взяли 8 подборов на нашем щите, и меня спрашивают: «Что вы будете делать по этому поводу?» Да откуда я знаю-то. Мне что провернуть трейд прямо во время тайм-аута? Или провести дополнительную тренировку по-быстрому? Не знаю, что мне делать. Я просто вернусь на скамейку и буду надеяться, что они будут играть лучше. Можете засудить меня за тупость, но я не знаю, как отвечать на эти вопросы. Вы находите мои ответы забавными? А вот моя жена – нет. Когда я возвращаюсь домой, она мне говорит: «Боже ты мой, да почему ты ведешь себя как придурок? Ты просто говнюк, все тебя ненавидят». «Извини, дорогуша, в следующий раз постараюсь что-нибудь придумать».

Борода мне надоела! Зачесывать ее, подрезать, следить за ней, снова зачесывать, посмотреть на это, снова зачесать. Я слишком ленив, чтобы носить бороду.

Этот коллектив играет вместе очень давно, основные парни. У меня есть такое чувство, что к этому моменту, когда я начинаю говорить, мои игроки либо закатывают глаза, либо затыкают уши. Как вот, например, Тимми – он смотрит на меня и говорит: «Все, понял», и мне не надо больше ничего говорить. Они все профессионалы. У них дети, семьи, они знают, как делать свою работу. Это одна из причин, по которой мы играем в финале. И «Майами» поэтому играет в финале. Они знают, как делать свою работу».

Устаешь от всего этого банального мусора: «Чемпионы никогда так не поступают», «Неудачники всегда сдаются», «Нет «я» в слове «команда» – это все тривиальные вещи, которые можно увидеть в каждой раздевалке. Мне хотелось предложить парням что-то поумнее, что-то, что бы заставило их размышлять. Так я натолкнулся на наш будущий девиз: «Когда все кажется бессмысленным, я представляю себе каменотеса, бьющего по скале: после ста ударов на ней нет и царапины. Но на сто первый удар она раскалывается пополам, и я понимаю, что это произошло не благодаря этому удару, а благодаря всему тому, что было до того».

Сейчас, наверное, все от этого устали. Но это промывание мозгов здорово нам помогло. Скоро, правда, от меня избавятся. Я уйду сразу после Кадафи. Слишком уж засиделся здесь.

Без Данкана я бы тренировал какую-нибудь третьесортную команду где-нибудь в далекой глубинке.

Данкан был хорош изначально. Мы никаким образом ему не помогали. Он просто продолжил делать то, что умеет, в нашем клубе.

Тим Данкан до сих пор считает, что я испоганил ему карьеру. Он думает, что мог бы стать разыгрывающим.

Данкан не будет тренером, он слишком умен для этого. Данкан действительно наделен великолепным пониманием игры, я и сам многому научился у него. Но Тимми видит изнанку, знает, какой сумасшедшей может быть эта работа, у него хватит ума, чтобы не попасть в эту сферу.

Ману изменил меня как тренера. Он заставил меня поверить, что можно совершать странные и непредсказуемые вещи, нередко терять позицию и при этом все равно делать что-то позитивное. Что бы он ни делал, он делает это для победы, потому что у него тот же характер настоящего бойца, что отличал Майкла Джордана.

Когда я сказал Тиму и Ману, что Пи Джей Карлесимо ведет переговоры о том, чтобы занять место главного тренера в другом клубе, у них челюсти отпали. Не думаю, что для них стоял бы вопрос, с кем бы они скорее расстались – со мной или с Пи Джеем.

На самом деле, Тим Данкан со мной больше и не говорит. Мы слишком долго женаты для этого… Половину вещей, которые я говорю, он не слышит. Другую половину он слышит, но считает, что все это хрень собачья. Ману и Тони уже близки к тому же.

Я считаю, что сильная система состоит из четырех компонентов, это не только баскетболисты и тренеры; начинается все с владельца команды. Владелец, тренерский штаб, менеджмент и наконец, игроки – вот элементы для построения сильной команды. Владелец, в некотором смысле, наиболее важная часть, потому что это человек, который должен задать стандарты и поставить конечную цель, а также доверять своим сотрудникам и не мешать выполнять их работу. Касаемо тренерского штаба, мы стараемся находить наиболее квалифицированных работников, каких только можем, и везде используем совместный подход. Идея может исходить от кого угодно: это может быть скаут, это могу быть я или один из помощников, не важно. Еще мы стремимся к тому, чтобы люди чувствовали себя максимально комфортно. Безусловно, менеджмент и тренеры очень важны. Но, кроме этого, конечно же, необходимы игроки, которые обладают известной долей скромности, несут ответственность друг перед другом и понимают, что команда важнее, нежели отдельно взятая личность. Вот, собственно, и есть те элементы, которые нужно пытаться соединить в одно целое.

Какие у меня философские расхождения с Бьюфордом? Он мне говорит, когда я веду себя как говнюк.

В начале 70-х я служил в Калифорнии. Именно тогда начался взлет Напа Вэлли как центра виноделия – тогда можно было приезжать на виноградники и не платить ничего. Тебя угощали вином, сидели с тобой за ужином. Я проводил там целые дни – незабываемая атмосфера. С этого все началось, наша компания купила виноградники в Орегоне. Сам я не давлю виноград, просто помогаю там, где могу. Это здорово – здорово быть частью чего-то, что отличается от баскетбола. Моя цель – выпить как можно больше вина перед смертью, так чтобы мои дети не обменяли все это на 7-Up и не превратили вино в сангрию.

Значение отдыха преувеличивают. Ну проведу я время с семьей, погуляю по улицам, погуляю по другим городам. Но в итоге становится просто скучно, если у вас нет вызова, ради которого вы просыпаетесь по утрам. Сколько можно выращивать помидоры и читать книжки? Хочется заняться чем-то, бороться. Когда я в сентябре почувствую, что не хочу больше бороться, то завершу карьеру.

Вы можете считать, что Пэт Райли хитрит, говоря, что есть только победы и боль, но на самом деле он говорит абсолютную правду. Победа дает облегчение, а поражение – это пытка и боль. Не знаю, зачем мы этим занимаемся. Просто потому что все тренеры – психи.

В нашей жизни есть много вещей, которые гораздо более важны, чем победа в баскетбольном матче. Об этом нужно постоянно помнить. Вы можете победить, вы можете проиграть. Нужно просто выдавать все, на что вы способны, и двигаться дальше.

Я не люблю баскетбол так, как все остальные. Не живу им днем и ночью. Просто знаю, что мне нравится делать, как мне нравится тренировать. И делаю это. Но я не буду истязать себя после каждого поражения, равно как и не буду прыгать от счастья после победы. Это всего лишь баскетбол, и именно такое место он и должен занимать в твоей жизни. Не думаю, что это так уж важно. Это просто работа. Мы работаем, затем переключаемся на что-то другое, размышляем о жизни, потому что жизнь чертовски коротка. Я уж постараюсь не тренировать так долго, как это делали Нелли и Лэрри Браун, это уж точно.

Источник: sports.ru