"Не надо приводить черных на матчи моей команды". 15 самых громких скандалов на расовой почве в НБА

«Белый доллар»

Еще до появления НБА баскетбол в исполнении темнокожих оставался ограничен исторически черными вузами и командами «Гарлем Глоубтроттерс». Сама игра смотрелась соответствующе: медленно, задумчиво, размеренно – так, как будто в нее играют белые ботаники-очкарики. С объединением лиг и созданием НБА с начала 50-х в профессиональном баскетболе стали появляться и афроамериканцы, почти каждый из которых если даже не был суперзвездой уровня Чемберлена или Робертсона, то уж точно оказывался на ведущих ролях. Согласно одной из конспирологических теорий (которую подтверждают слишком многие), владельцы клубов пришли к неофициальному соглашению и договорились держать в одной команде не больше двух (потом трех, четырех) негров. Делалось это не из расистских побуждений, а потому что владельцы заботились главным образом о том, чтобы игра была привлекательна для белого населения страны, платежеспособного и представляющего приоритетную аудиторию. (Параллельно подразумевалось, что слишком много темнокожих игроков создают проблемы и для имиджа команды, и для дисциплины внутри нее).

Прессинг со стороны трибун шел гораздо дальше: частенько бывало так, что игроков не пускали в рестораны и гостиницы, куда приходили или где останавливались их партнеры. Например, Эрл Ллойд, первый афроамериканец в НБА, с умилением вспоминал такую трогательную историю: в гостинице Форт-Уэйна ему разрешили провести ночь и поесть в номере, но отказались обслуживать его в ресторане, после чего вся команда пришла с намерением поужинать вместе с ним.

Квота изжила себя в конце 60-х благодаря Реду Ауэрбаху, который еще в 64-м выставил пятерку темнокожих игроков и прошелся убедительным победным маршем, и появлению АБА, где использовали любую возможность, чтобы переплюнуть конкурентов. Последней командой, выигравшей титул чемпионов НБА без негров в составе, стал «Сент-Луис» в 58-м. А в 72-м в стартовых пятерках Матча всех звезд вышло лишь два белых: Джерри Уэст и Гэйл Гудрич.

Ресторан в Лексингтоне

Из-за подобной атмосферы так получалось, что каждый большой игрок того времени одновременно был и активным борцом за права темнокожего населения. Именно поэтому Карим Абдул-Джаббар отказался играть за сборную на Олимпиаде 1968 года. Унижения, которым подвергался Оскар Робертсон на протяжении школьной и студенческой карьеры, скрупулезно документированы, и именно они определили сложный характер легендарного защитника, воинственно воспринимавшего действительность уже в НБА. Билл Расселл играл значимую роль в движении Black Power, участвовал в «марше на Вашингтон» и время от времени взрывал газеты своими воинственными речами.

Хорошо известна история, произошедшая в Кентукки перед сезоном-61/62: «Селтикс» и «Сент-Луис» должны были играть выставочный матч, но после того как в местном ресторане сначала отказались обслуживать Расселла и черных игроков «Бостона», а затем Хилла и черных игроков «Хоукс», они бойкотировали встречу. Владелец «зеленых» тогда извинился перед своими игроками, и ситуацию заиграли (как и ту, что была годом ранее, когда гостиница в Северной Каролине закрыла двери перед темнокожими представителями «Селтикс»), но война Расселла с Бостоном только начиналась.

Великий центровой никогда не скрывал своего отношения к городу, называя его «блошиным рынком расизма» и открыто говоря, что играет за «Селтикс», а не за Бостон, а болельщики отвечали ему тем же, в том числе освистывая прямо на домашних матчах. Апогея это противостояние достигло в 63-м, когда Расселл на страницах Sports Illustrated завил: «Я не люблю большинство белых, потому что это такие люди… Я люблю большинство черных, потому что я сам черный», а «такие люди» вломились к нему в дом и разрисовали стены расистскими граффити и лозунгами, разбили трофеи и опорожнили кишечники ему в кровать.

Завершив карьеру, Расселл уезжал из Бостона «навсегда» и изначально попросил поднять свою майку под своды дворца в отсутствие болельщиков. Вернулся он лишь в 99-м, когда церемония выведения 6-го номера из обращения произошла второй раз (уже после переезда «Селтикс»).

Белые «Хоукс»

Но звезды, по крайней мере, могли постоять за себя. Игроки второго эшелона (или те, кто еще недостаточно сумел заявить о себе) становились жертвами либо «квоты», либо более недружественных мер. Одна из самых знаменитых историй разыгралась в «Сент-Луисе», стоящем на белом треугольнике из Боба Петтита, Клайда Лавлетта и Клиффа Хэгана. Инцидент в Лексингтоне был воспринят местными газетчиками и клубом совершенно иначе, нежели в Бостоне: пресса призывала наказать темнокожих игроков, посмевших диктовать свои условия, и в итоге владелец Бен Кернер обменял двух из троих негров – Вуди Солдсбери и Си Грина – оставив лишь Клео Хилла, звезду университета Уинстон-Салем, выбранного под 8-м номером.

То, что произошло дальше – история туманная. Сначала троица почувствовала в Хилле соперника и старалась не давать ему мяч. Затем, когда тренер Пол Сэймор объявил о намерении выписывать штрафы своим игрокам за каждый «игнор» в отношении темнокожего форварда, прямо в середине сезона попросили уже его самого: владелец не скрывал, что предпочел троицу звезд специалисту (играющим тренером на какое-то время стал сам Петтит). С Хиллом, совершенно потерявшимся и выбитым из колеи всеми этими историями, расстались в начале следующего года. И получилось так, что после отчисления команды, до того живо им интересовавшиеся, сразу же отошли в сторону: больше Хилл в НБА не появился, и как многие убеждены до сих пор, свою роль здесь не мог не сыграть Бен Кернер, убедивший остальных владельцев в пагубном влиянии игрока.

Сам Хилл всегда подчеркивал, что его разногласия с коллегами были связаны с количеством полагающихся бросков, но та история лишь упрочила дурную репутацию Сент-Луиса. Когда-то сюда отказался ехать Билл Расселл, теперь Боб Петтит и Клифф Хэган надолго были заклеймены в качестве главных расистов в НБА.

Айзейя Томас и Лэрри Берд

В 70-х расовый состав НБА уже существенно изменился: НБА стала явственно темнокожей, а проблемы расовой дискриминации перешли на новый уровень – теперь уже речь шла не об ущемлении прав негров, а о том, что белых чересчур ценят и выделяют. С одной стороны, неформальная «квота» по-прежнему оставалась, просто в измененном и практически незаметном виде: владельцы не ограничивали количество темнокожих игроков, но зато в качестве 10-12-го игрока на дальнем конце скамейке предпочитали иметь суровых белых парней с невыразительными способностями. С другой, приход в лигу Билла Уолтона и Лэрри Берда совершенно не случайно породил словосочетание «Великая белая надежда».

Благодаря этому эпитету фигуру Берда (того самого, который не белый, а светлый) далеко не сразу приняли чернокожие Бостона, в первые годы открыто болевшие за соперников «Селтикс». Цвет кожи Легенды снова стал предметом яростного обсуждения в 87-м, прямо во время финала Востока с «Пистонс». После поражения в 7-м матче болезненно воспринимающий расовые вопросы Деннис Родман заявил, что Берд переоценен и получил свои три MVP подряд лишь потому, что был белым, а Айзейя Томас произнес свою знаменитую фразу: «Если бы Берд был черным, он был бы просто хорошим игроком».

Берд не утратил привычной невозмутимости в финале, по ходу которого на специально созванной пресс-конференции ему пришлось принимать извинения от Томаса и делать вид, что конфликт исчерпан. Так вроде и было, пока разыгрывающего «Пистонс» не пригласили в «Дрим-Тим». Это вновь подняло волну слухов: теперь говорили, что основной причиной стал не столько конфликт с Джорданом и Пиппеном, сколько вражда с Бердом.

Худший владелец в НБА

Есть мнение, что Дональд Стерлинг – реинкарнация Теда Степиена, худшего владельца в истории НБА. Главным образом он знаменит искрометными трейдами, в результате которых «Кливленд» барахтался внизу, а Джеймс Уорти стал игроком «Лейкерс», нелепой селекцией и фривольным обращением с тренерами (поменял троих в течение одного сезона). Все это навсегда запечатлело его имя в истории в лиге в качестве «Правила Теда Степиена», предусматривающего обязательное одобрение каждого обмена советом лиги.

Так вот параллели на этом не заканчиваются. В 79-м Степиен поведал одному журналу с какими именно инновациями он приходит в лигу: «Белым нужны белые герои. Я не могу себя сравнивать с черными героями. Буду честен перед вами. Я их уважаю, но мне нужны белые люди». На практике же он предлагал ввести 50-процентную квоту на черных в качестве официального решения, отрыто настаивая на том, что чем больше белых игроков будет в команде, тем популярнее она будет.

Его ждал большой сюрприз: владельцам такие высказывания не понравились, и они очень долго изучали вопрос Степиена прежде, чем дать добро на приобретение им клуба. «Я просидел там два часа. Они ничего у меня не спросили ни про бумаги, ни про деньги, а все пытались узнать мою позицию в отношении черных и евреев. Я у них в итоге спросил: «А вы рассказываете анекдоты о поляках или смеетесь над шутками о поляках? Тогда вам не стоит подтверждать покупку». И вышел».

В итоге идеи Степиена не воплотились в жизнь. (Равно как и призыв не стесняться называть темнокожих «н*герами», итальянцев «д*гами»). Так что он просто позорился исключительно на баскетбольном фронте.

«Великая белая надежда»

Идеи Степиена никуда не делись (ведь реалии, их вызвавшие не особенно изменились со временем), и в 2004-м их уже озвучил сам Лэрри Берд. Просто в более дипломатичной форме.

«Думаю, что лиге нужно больше белых звезд. Знаете, когда я выступал, то в лиге были я и Кевин МакХэйл и другие парни. Думаю, что болельщикам это нравилось, ведь большинство из них – белые американцы. И если бросить на площадку пару белых парней, то станет повеселее. Хотя, конечно, баскетбол – это игра чернокожих и останется такой навсегда. Величайшие игроки мира – афроамериканцы».

И добавил: «Я до сих пор не понимаю одну вещь. Мне было все равно, кто меня держит: красный, желтый, черный. Но я страшно бесился, когда меня держал белый. Это какое-то неуважение к моей игре».

Что характерно, скандала особенного не вышло. Во-первых, рядом сидел Мэджик Джонсон, который разхвивал мысли Берда. Во-вторых, Берд – это Берд. Публика немного пошумела: «Лиге, мол, нужно больше хороших игроков, любого цвета кожи» – и разошлась.

Дон Нельсон и Уэйн Эмбри

В 2004-м Уэйн Эмбри, первый темнокожий генеральный менеджер в истории НБА, опубликовал автобиографию, в которой не мог не остановиться на взаимоотношениях с бывшим другом, партнером по «Селтикс», а потом коллегой в «Милуоки» Доном Нельсоном. В двух словах дело сводилось к следующему: будучи управленцем «Бакс», Эмбри подобрал товарища, когда тот безуспешно пытался устроиться арбитром, и привел его в клуб в качестве помощника тренера. В итоге же тот прибрал власть к своим рукам и избавился от него, лишь только найдя удобный повод.

Какое это имеет отношение к конфликтам на расовой почве? Нельсон опроверг лишь одно обвинение, упомянутое в книге Эмбри. Согласно тому, однажды, когда они обсуждали увольнение из «Сан-Диего» Пола Сайласа, Эмбри отметил, что темнокожим тренерам сложно получить работу в лиге, на что услышал: «Они не очень квалифицированные». И именно с этого испортились их отношения.

Нельсон всегда настаивал, что его можно обвинить во всем, но такой фразы он не мог произнести.

Крэйг Ходжес против всего света

Еще в бытность игроком Крэйг Ходжес был довольно надоедливым персонажем. Активный борец за права бедных и разнообразных меньшинств, он прессовал Джорджа Буша во время посещения «Чикаго» Белого дома, придумывал самые разные инициативы, которые должны были помочь угнетенным (и непременно подразумевали участие Майкла Джордана, хотел тот того или нет), и параллельно проповедовал ислам среди партнеров по команде. В 92-м контракт защитника в «Буллс» подошел к концу, а других предложений из НБА он так и не получил: Ходжес не удовлетворился продолжением карьеры в других лигах, но и в 96-м пошел против лиги в суд с 40-миллионным иском, так как считал, что его никуда не приглашают из-за связей с Луисом Фарраханом и «критику темнокожих спортсменов, не использующих свои богатства и влияние, чтобы помочь бедным и угнетенным».

У Ходжеса были лишь косвенные доказательства, так что иск, естественно, провалился. Он ссылался на слова помощника Джексона Джима Климонса и менеджера «Сиэтла» Билли МакКинни, сначала захотевшего подписать его, а потом ретировавшегося с формулировкой «у братьев есть семьи, если ты понимаешь, о чем я». Но официальная точка зрения, согласно которой 32-летний Ходжес не мог больше играть в защите, а потому оказался никому не интересен, была признана судом более убедительной.

“Watermelon grin”

Видимо, чувствительность Расселла в расовом вопросе спустя столько лет так и не дошла до Рика Бэрри, так что во время трансляции 5-го матча финала 1981-го года тот позволил себе неудачно пошутить. В перерыве комментаторы игры (Бэрри, Расселл и Гэри Бендер) принялись обсуждать фотографию, сделанную на Олимпиаде 56-го года и изображающую Расселла с широченной улыбкой:

Бендер: Рик, как ты думаешь, что это за парень тут?

Бэрри: Не знаю, похож на какого-то идиота с огромной ухмылкой как арбузная корка. («Watermelon grin» имеет расистскую коннотацию, так как существует стереотип, что черные любят жареную курицу, арбузы и виноградную газировку).

Бендер: Кто же этот парень? Это ты, Билл. Узнаешь эту фотографию?

Расселл (слегка очумевший от услышанного): Не-а.

После такого заявления Бэрри был уволен с CBS (к счастью для него, тогда баскетбол особенно никто не смотрел, так что инцидент не произвел особенного резонанса) и вернулся на телевидение лишь в 85-м. Прощения Расселла он тоже вроде бы добился, настояв, что не знал о дополнительных значениях своих острот.

«Китайский супермен»

Правда, чувство такта снова его подвело: в 88-м на слэмданк-контесте Бэрри охарактеризовал один из кульбитов Майкла Джордана «китайским суперменом». Почему? Так как «он получился немного косым».ev

Никаких последствий конкретно это высказывание не имело, но постепенно Бэрри пришлось распрощаться с телевидением: слишком многих начала смущать его негативная репутация.

“Chink in the armour”

Если высказывания Бэрри лежали исключительно на его совести (и при этом не оказались чреваты какими-либо последствиями), то сумасшествие вокруг Джереми Лина лишь выявило, насколько мир поглупел со времени славных полетов Джордана.

Выражение “Chink in the armour” переводится как «ахиллесова пята», слово chink подразумевает презрительное обозначение представителя азиатской страны. Как только Лин чуть сбавил обороты и понятие «Линсэнити» выявило собственную надуманность, самые разные журналисты принялись фехтовать обидным каламбуром направо и налево. Соответствующий заголовок появился на сайте ESPN: несмотря на все извинения, редактор потерял работу. А комментатор, позволивший себе немного поострить в радиоэфире, был отстранен на месяц.

Яо Мин и Шакил О’Нил

Проблемы с юмором явно наблюдались и накануне первой встречи Яо Мина и Шакила О’Нила на паркете. Юморной толстяк не мог отказать себе в обязательной претензии на остроумие и сказал: «Передайте Яо Мину: «Чин-чон-янг-ва-ах-со» – после чего был вынужден отбиваться от многочисленных упреков в расизме.

Мудрый Яо подвел черту под любыми попытками сделать тему жарче, чем она есть на самом деле, отметив, что убежден, что Шак не хотел никого обидеть. После этого О’Нил стал другом Яо и всех китайцев (ну и на всякий случай ради спасения своего имиджа перебрался на Восточное побережье).

Исследование расы судей и их свистков

В 2007-м профессор университета Пенсильвании озаботился нетривиальной темой для исследования: проведя анализ судейской работы за период с 1991 по 2004, он пришел к выводу, что белые арбитры чаще определяют нарушения на темнокожих игроках, нежели на белых. Еще более умные профессоры заключили, что речь идет о подсознательной расовой дискриминации, говорящей больше «о мире, в котором мы живем», а не о баскетболе.

Еще до выхода в свет работа была воспринята в штыки практически всеми в НБА. Кобе Брайант, ЛеБрон Джеймс и другие (во главе с Дэвидом Стерном, само собой) подчеркивали надуманность исследования и уверяли, что не замечают никакого предубеждения к себе. В выражениях никто не стеснялся, так что Пи Джей Браун с его «Кому-то явно нечего делать» – самый вежливый ответ заботливым ученым со стороны баскетболистов.

“Quenelle”

Тони Паркер и Борис Дьо любят фотографироваться, но практика этого сезона показала, что не стоит делать это уж со всеми подряд. Друзья попали под обаяние французского комика Дьедонне Мбала Мбала и появились на снимках с жестом “quenelle”, перевернутым нацистским приветствием, взятым на вооружение антисемитами. (Как потом выяснилось, сам товарищ Мбала Мбала несколько раз призывался к ответу в судебном порядке за свои антисемитские высказывания).

Паркер и Дьо извинились перед всеми еврейскими организациями и пообещали больше так не делать. Всю вину при этом свалили на комика, заявив, что тот ввел их в заблуждение и выдал жест за атрибут непременного веселья.

Омри Каспи никто не спрашивал, а НБА вопросом даже не захотела заниматься, восприняв “quenelle” как некий экзотический атрибут, недостойный изучения.

Категоричный конгрессмен

Последний пример расового недопонимания пришел даже не из самой лиги. Некий Пэт Гарофало, о котором никто никогда не слышал, но который внезапно оказался членом палаты представителей США от штата Миннесота, в своем твиттере как-то слишком болезненно воспринял вечные неудачи «волков»:

«Давайте будем честными, 70 процентов команд НБА можно закрыть уже завтра. Никто не заметит разницу, за исключением резкого роста уличной преступности».

Получив фидбэк от благодарных читателей, Гарафало пошел на попятную и нудно объяснял, что имел в виду высокий уровень арестов среди баскетболистов, а также мягкое наказание за употребление наркотиков в НБА по сравнению с другими североамериканскими лигами. Ну и вообще в НБА много достойных людей.

Историю в итоге замяли.

Казус Дональда Стерлинга

Нынешний скандал вокруг владельца «Клипперс» примечателен главным образом тем, что раздут искусственно и все больше напоминает попытку рейдерского захвата успешного клуба. Взгляды Дональда Стерлинга прекрасно известны, не раз обсуждались, порицались, но при этом оставались его частным делом: 80-летний старикан – представитель другой культурной эпохи, и измениться он так и не захотел. Расовая неприязнь была лишь одним из множества его пороков. Так что случаи, когда он приводил подружек в раздевалку команды, чтобы «показать красивые черные тела», освистывал «ублюдка» Бэрона Дэвиса, мечтал о белой команде с белом тренером, судился с Элджином Бэйлором, давным-давно уже стали чем-то привычным – такой же частью имиджа «Клипперс», как и загубленная карма клуба.

На этот раз все иначе. Аудиозапись, нарушающая частную жизнь Стерлинга и явно спровоцированная его подружкой, вызвала настолько бурную реакцию и в лиге, и в прессе, что грозит ему и клубу беспрецедентными последствиями. Наверное, наилучшей характеристикой удивительности этой истории является реакция Карима Адбул-Джаббара: если уж один из главных борцов с белым расизмом в истории лиги выступил с осуждением всего происходящего, то здесь явно что-то не так.

Источник: sports.ru