Дирк Новицки и человек, который открыл его

Звезда баскетбола Дирк Новицки был всего лишь неуклюжим подростком, когда Холгер Гешвинднер в первый раз увидел его игру. Но Гешвинднер быстро взял молодого игрока под свое крыло и помог ему превратиться в одного из лучших игроков в истории баскетбола. Эти двое рассказали "Spiegel" о взлетах и падениях в их отношениях.

Spiegel: М-р Гешвинднер вы знаете Новицки уже почти 20 лет. Вы тренировали его, помогали ему развиваться и сделали его международной звездой. Сколько в Дирке Новицки Гешвинднера?

Гешвинднер: Нет вообще.

Новицки: Ну да, конечно. Вы сформировали меня.

Spiegel: В каком смысле?

Новицки: Он был со мной, с тех пор как я рос. Без него я был бы сегодня скучным бизнесменом или маляром в компании моих родителей. И играл бы в баскетбол с ребятами раз в неделю, чтобы избежать появления пивного живота.

Spiegel: Вы помните как встретились в первый раз?

Новицки: Холгер подошел ко мне после игры молодежной лиги. Он сказал мне, что я очень талантливый и хотел узнать, кто меня тренировал. Хотш, где точно и когда это происходило?

Гешвинднер: В Швайнфюрте, был 1994-й год.

Новицки: Я даже не мог запомнить твое имя и думал, что ты сумасшедший.

Гешвинднер: Не ты один.

Новицки: Я думал, что баскетбол это игра для женщин. Моя мама играла в баскетбол, и моя сестра тоже. Когда я рассказал им о встрече, они объяснили мне, что со мной разговаривал, между прочим, капитан сборной Германии.

Spiegel: М-р Гешвинднер, вы всегда держали себя в тени. Теперь книга, написанная вами, "Новицки. История", будет издана в конце октября. О чем она?

Гешвинднер: Я попытался описать все, что необходимо молодому талантливому спортсмену для того, чтобы взойти на вершину.

Spiegel: И что необходимо?

Гешвинднер: Я пытался развивать индивидуальные сильные стороны каждого спортсмена. С самого начала для меня было ясно, что Дирк с ростом 213 сантиметров не станет стайером, тяжелоатлетом или гимнастом. Он должен был использовать свое физические преимущества, и баскетбол хорошо подходил для этого. Но физические данные, сами по себе, не могут сделать баскетболиста хорошим игроком. Баскетбол это наступательная игра. Поэтому мы сосредоточили внимание на технике броска. В результате, он стал одним из первых игроков с ростом выше 2,10, который забивает более 50% своих бросков, по крайней мере 40% трехочковых и более 90% штрафных бросков, в течение всего сезона.

Новицки: Но это только часть успеха. Я очень ленивый, и предпочитаю идти по пути наименьшего сопротивления. Холгер донимал меня и заставлял работать с самого начала.

Гешвинднер: Ты знаешь, что бросить это не вариант.

Новицки: О, Боже. Эта фраза всегда мне напоминает о моей службе в армии. Я хотел избежать ее, потому что собирался стать профессиональным баскетболистом. Холгер предложил, чтобы я прошел курс молодого бойца, и я вместе с моим товарищем по команде и одновременно товарищем по несчастью, Робертом Гарреттом, прошел через то, что было, наверное, тяжелейшими месяцами в моей жизни. Холгер также во время тренировок, чтобы поднять мне настроение совершал сумасшедшие, на мой взгляд, поступки. Ты помнишь выражение моего лица, когда твой друг Эрни неожиданно начал играть на саксофоне во время тренировки, а я должен был двигаться в такт музыке?

Гешвинднер: Я не хотел, чтобы ты рассматривал баскетбол как набор схематических движений.

Новицки: Я знаю, знаю, баскетбол это танец. Я не понимал сначала важность тренировок такого типа. Я должен был читать стихи и изучать книги по физике.

Гешвинднер: Да. "Историю природы", Карла Фридриха фон Вайцсекера.

Новицки: … и я учился играть на музыкальных инструментах и ходил слушать "Парсифаль" в Байроте. В какой-то момент я осознал, что это все делается для того, чтобы расширить мой кругозор. Кстати, в результате, на свадьбе своей сестры в Лас-Вегасе я смог сыграть с группой на гитаре. Что-то пригодилось.

Spiegel: М-р Гешвинднер, вы не допускали самостоятельного развития вашего приемного сына?

Гешвинднер: Я часто слышал критику такого рода, наряду с хорошими советами. Советы тоже могут быть губительными. Если бы мы обращали внимание на так называемые добрые слова, мы бы уже давно расстались.

Spiegel: Ваши отношения похожи на отношения тренера по теннису и игрока, который уже не может отойти от заданного курса и окружен советами и инструкциями?

Новицки: Нет, конечно нет. У нас очень хорошие отношения. Я до сих пор четко помню мои первый несколько лет в НБА. Иногда я очень тосковал по дому. Как новичок, я часто носил сумки другим игрокам или приносил им бургеры. Это может заставить чувствовать себя очень несчастным.

Spiegel: Вы поступаете также с молодыми игроками теперь, когда вы в НБА уже больше 10 лет?

Новицки: Нет, это не мое. Я часто звонил Холгеру и спрашивал совета. Иногда я был в шаге от того, чтобы все бросить. Но он говорил, как и с самого начала, что спорт не может быть всем в жизни, он также учил меня принимать собственные решения и отстаивать их. В такой ситуации было очень полезно доверять опытному человеку. Почти невозможно понять все самому.

Гешвинднер: Это было не так просто с таким добродушным парнем как Дирк. Я всегда чувствовал себя обязанным предложить варианты. Но, в конце концов, вы должны принимать свои собственные решения. Надо ли сменить команду, или лучше остаться в "Далласе"? Лишить себя летнего отдыха и играть за сборную или лучше потратить время на восстановление? И поверьте мне, были моменты, когда я хотел, чтобы Дирк поступил по другому. Когда становилось ясно, что он на ложном пути, я начинал спорить с большей силой. Спортсмен должен быть способен жить самостоятельной жизнью и принимать свои собственные решения вне мира профессионального спорта.

Spiegel: Что вы имеете ввиду?

Гешвинднер: Если вы не будете осторожны, вас легко можно эксплуатировать. Вы видите это на примере звезд и звездочек в Голливуде. Кто-то из них постоянно что-то делает по каким-то благим побуждениям. Я часто задаюсь вопросом, знаменитости действительно делают это сами или они марионетки, действующие в чьих-то интересах? В США не редкость когда звезды спорта или шоу-бизнеса поддерживают кандидатов в президенты. Одним из многих предложений, которые Дирк получал, была просьба поддержать кандидата на выборах.

Spiegel: Вы приняли его?

Гешвинднер: Нет, Это не было хорошей идеей, и не вписывалась в его график.

Новицки: Я все еще мало знаю о политике. Это не было бы искренним.

Spiegel: После попадания в НБА, вы рассматривали возможность доверить свои дела американскому спортивному агенту?

Гешвинднер: Об этом есть несколько забавных историй.

Новицки: Вы смотрели фильм "Джерри Магуайер" с Томом Крузом в роли агента? Мы встречались с несколькими такими людьми. Это было похоже на выступление стенд-ап комиков. Со всеми из них, я понимал буквально через несколько минут, мне не хотелось иметь дело. И я бы предпочел потерять несколько сделок ради тишины и покоя.

Spiegel: Случались ли такие ситуации, в которых ваши отношения проверялись на прочность?

Гешвинднер: У нас были тяжелые ситуации, и катастрофы со многими свидетелями.

Spiegel: Например вы были под следствием и приговорены к одному году заключения условно за уклонение от уплаты налогов на сумму в несколько миллионов евро. Утверждалось, что вы, М-р Новицки, внесли залог в сумме 15 миллионов евро за вашего наставника. Вы никогда не сомневались в нем?

Новицки: Нет, почему?

Spiegel: По одной причине, деньги якобы были от ваших рабочих взаимоотношений.

Новицки: Мы поговорили об этом и я понял, что здесь нет повода для каких-либо обвинений.

Spiegel: Как вы сейчас справляетесь с этой проблемой?

Гешвинднер: Я не могу вдаваться в подробности. Но оглядываясь назад, могу сказать, это не был самый трудный момент в наших отношениях.

Spiegel: И когда был самый трудный?

Гешвинднер: Когда я узнал, что Дирка обманывает женщина.

Spiegel: Вы говорите о скандале, связанном с тогдашней невестой М-ра Новицки, Кристал Тейлор, которая использовала поддельные документы и разыскивалась в нескольких штатах за мошенничество. Она была арестована в мае 2009 года.

Гешвинлнер: По юридическим причинам, мы также не можем вдаваться в детали.

Spiegel: Как сказать близкому человеку, что его невеста обманывает его?

Гешвинднер: Поверьте, это было нелегко. Мы сели и в какой-то момент это просто случилось. Мы знаем друг друга достаточно хорошо, но в этот момент я не мог представить, что он чувствует и как он отреагирует. Мы можете знать все, что необходимо о летучих мышах, но все же, вы понятия не имеете, что такое быть летучей мышью.

Spiegel: Что вы чувствовали?

Новицки: Сначала я не мог поверить. Но когда я осознал, что это правда, я боялся реакции людей. До этого момента, мы старались как можно меньше раскрывать мою личную жизнь. И вдруг это стало невозможным. Плей-офф был в разгаре, и мне надо было сконцентрироваться. Когда сезон закончился, я полетел домой, поговорил с родителями и спокойно им рассказал, что произошло на самом деле.

Spiegel: Ваша семья была расстроена из-за того, что вы долго не рассказывали им детали?

Новицки: Конечно, родители хотят, чтобы дети им доверяли. Но это была середина плей-офф. Я должен был сосредоточиться на играх. Не думаю, что уйти было бы хорошей идеей. Я смирился с произошедшим во время летнего отдыха со своей семьей. Отдых очень мне помог. Но я чувствовал себя неловко при мысли о возвращении в США. Я боялся, что все будут со мной говорить об этом и смеяться надо мной. Но произошло все с точностью до наоборот. Никто не шутил, и люди старались поддержать меня. Может быть это был хороший урок. Что ты думаешь?

Гешвинднер: Я не знаю, смог бы я справиться с этим так уверенно.

Spiegel: Много времени прошло, прежде чем вы смогли снова доверять женщине?

Новицки: Я не из тех людей, кто легок в общении с женщинами. К тому же когда ты звезда, ты никогда не знаешь, когда люди говорят действительно серьезно. Если бы мне кто-то тогда сказал, что через три года я буду счастлив в браке, я бы точно не поверил.

Spiegel: Как долго вы будете играть в баскетбол?

Новицки: Были определенные мысли, которые выходят за рамки спортивной карьеры. У меня контракт с "Мавс" еще на два года.

Spiegel: Значит еще два года?

Гешвинднер: Тогда мы подумаем о следующем нашем шаге.

Новицки: Если бы было по-твоему, я бы играл пока не упал со скамейки, правильно?

Гешвинднер: Я просто говорю, что так ты не станешь одним из тех ветеранов-возвращенцев, которые вдруг поняли, что они рано ушли и не могут сделать ничего достойного со своими жизнями. Это погубило многих великих игроков.

Новицки: Это был бы кошмар, я точно не хочу оказаться в таком положении.

Гешвинднер: Давайте будем серьезными. Уходи, когда будешь уверен, что твой час пришел. Если у тебя будут конкретные мысли о том, что произойдет, мы сядем и обсудим их.

Spiegel: Какие варианты вы ему предлагаете после окончания карьеры спортсмена?

Гешвинднер: Сейчас он не заинтересован в политике. Я думаю, что пойти учиться неплохая идея. Кроме того ты бы мог посвятить больше времени своим двум фондам и реализовать некоторые проекты. Еще многое надо сделать.

Spiegel: Можете ли вы представить окончание своей карьеры в немецкой баскетбольной лиге?

Новицки: Почему нет? Я не исключаю такой вариант.

Spiegel: Будете ли вы поддерживать сборную на чемпионате Европы в Словении в следующем году?

Новицки: Еще слишком рано принимать окончательное решение об этом. Но вы знаете, что я чувствую. Поддержка команды очень дорога и близка мне. К сожалению, мы не попали на Олимпиаду в Лондон. Если я смогу использовать свой опыт, чтобы помочь нашему следующему баскетбольному поколению попасть в Рио-де-Жанейро, я с осторожностью подумаю об этом. Это привлекательная идея. Этого достаточно?

Spiegel: Да. М-р Гешвинднер, вы боитесь того момента, когда ваш приемный сын не будет в вас больше нуждаться?

Гешвинднер: Я не боюсь. Этот момент наступил очень давно.